Артемий Джоча - Тропинка в зеленый мир

Солдаты не торопились подходить к столпившимся возле дома старейшины людям. Они не спеша разбредались по окраинам поселка, лениво занимая позиции охранения. Часть из них, образовав небольшую группу, с расчехленным оружием наперевес и под предводительством уже знакомого мутантам старика в балахоне неспешно направились в сторону собравшихся людей. И в самом деле, с чего это им торопиться - с горечью констатировала Делайла. Со стороны сборище селян, должно быть, выглядело, как стая сбившихся в кучу испуганных овец, покорно ожидающих, когда волки перестанут кружить вокруг и кинутся раздирать их на части. И что обидно - она, боевой офицер Мастера, была одной из этих безмозглых овец, доверившихся словам слабоумного старика. Как глупо вот так погибнуть, ничего не предприняв для своего спасения!

От невеселых мыслей ее отвлек крик Вильямса:

- Все готовы!? - в ответ раздался нестройных гомон голосов, подтвердивший, что люди уже давно чего-то ждут. - Тогда приготовьтесь и с Богом!

Делайла не понимала, к чему тут следует готовиться. То ли начать как-нибудь по-особому молиться, чтобы под паладинами не с того ни с сего разверзлась земля, то ли приготовиться броситься на колени перед военными, моля их о пощаде? Ее больше занимало наблюдение за воинами Братства. Солдаты остановились неподалеку, и старик в балахоне, подбоченясь, скрипучим голосом выкрикнул:

- Отойдите от мутантов, вы, деревенские ослы! Даю вам минуту, чтобы вы убрались с глаз моих долой. По истечении этого срока я прикажу открыть огонь, и, уж поверьте, мне безразлично, скольким из вас не повезет, и он ляжет здесь, месте с этим мутантским отродьем! - Старик, довольный, как это он ловко захлопнул ловушку, деловито щелкнул пальцами и указал на торчащую над толпой Машу, которую ее дед зачем-то поднял еще выше: - И эту девчонку тоже оставьте...

Старый воин Братства говорил что-то еще, но Делайла вдруг почему-то перестала его слышать. Губы старика беззвучно шевелились, но тут замерли в исказившейся от безмерного удивления гримасе, а затем глаза старика, как впрочем и всех собравшихся вокруг него солдат полезли на лоб. Некоторые солдаты стали поднимать оружие, передергивать затворы, раскручивать вертушки скорострельных пушек, но все это против обыкновения происходило совершенно беззвучно. Потом на глазах у изумленной Делайлы силуэты солдат стали бледнеть, а вместе с ними прозрачными становились и силуэты стоящих вдоль улицы домов поселка. Сквозь них можно было увидеть еще более странные метаморфозы, происходящие с окружающим ландшафтом. Редкая болезненная трава, напоминавшая своим видом плешивый, съеденный молью, заплеванный и истертый половик, вдруг распушилась густой зеленью, полезшей из земли вместо чахлой растительности, превращаясь в густой, колышущийся на ветру мягкий ковер, на котором то тут, то там стали проступать причудливые узоры из распускающихся прямо на глазах полевых цветов. Сухое дерево, стоящее неподалеку от уже совершенно исчезнувшего дома Вильямса, брызнуло из кончиков безжизненных ветвей стружкой молодой листвы, и прежде чем возникшая как по волшебству густая крона успела скрыть измученный радиацией ствол, Делайла успела заметить, как древесина плывет и шевелится, словно живая, выпрямляя изломанные ветви. И в довершение всего этого из-за горизонта, словно ему дали хорошего пинка, с неимоверной скоростью вылетело солнце и резко затормозив, заколыхалось в зените, как подвешенная на вбитом в небо гвоздике какая-нибудь декоративная тарелка, обдавая кожу непривычно ласковым теплом.

Собравшиеся люди шумно вздохнули. А поразиться ведь было чему. Вокруг ни осталось и следа от поселка. Разве что некоторые раскидистые деревья находились как раз там, где в исчезнувшем поселке стояли их чахлые собратья. Вокруг расстилался огромный луг, покрытый высокой сочной травой. Неподалеку, у кромки луга шумел запутавшийся в листве тенистого леса несильный ветерок. Кромка леса нависала над небольшим обрывом, который плавно переходил в пологий песчаный берег небольшой речушки, дугой огибающей уходящую к холмам равнину. Над всем этим разносился щебет птиц и стрекот кузнечиков. Солнце замерло под куполом пронзительно голубого неба, кое-где живописно запачканного белыми пятнышками небольших облачков. Солдаты Братства и их боевая техника также исчезли без следа.

Люди таращились на это чудо, вертя головами в разные стороны, но не решаясь сойти со своих мест. Благоговейное безмолвие вдруг нарушило совершенно обыденное мычание брамина, который, как ни в чем не бывало, опустил голову и стал безмятежно щипать сочную траву. Только теперь люди осознали, что виденное ими вокруг не сон, а реальность. Они без сил валились в траву, вытягивались на ней в полный рост и с наслаждением вдыхали полной грудью насыщенный летней свежестью чистый воздух. У многих на глазах выступили слезы. Взрослые люди, уподобившись детям, ползали на коленках по лугу, ощупывая траву и с восхищением разглядывая цветы, распугивая обосновавшихся на них разнообразных насекомых.