Надо знать прочность широкого кожаного ремня, чтобы представить силу, которая могла бы его разорвать. Русаков далеко не богатырь, но в этом рывке была вся его ярость, вся ненависть к бандиту, от руки которого погибли многие десятки ни в чем не повинных людей.
Русаков связал Бульбе руки. Наложил жгут на простреленное бедро. Сел. Стер со щеки кровь. Потом вскочил и прямо через кусты бросился на другую сторону поляны.
«Первый выстрел прозвучал оттуда, – вспомнил Русаков. – Но если Тролль убит, почему Грицько не помог Бульбе?!»
Когда Русаков вырвался на крохотную лужайку, когда перепрыгнул через лужу крови, ползущую из-за поваленного дерева, он увидел два трупа. Далеко откинутая рука бандита… Пистолет… Неестественно вывернутая голова… На горле – сомкнутые клыки Тролля… А во лбу собаки дырочка от того единственного выстрела.
Русаков нагнулся. Попытался разжать зубы. Ничего не вышло – мертвая хватка. Пришлось вставлять рукоятку пистолета и буквально раздирать пасть собаки.
Русаков взял Тролля на руки: здоровенный пес стал удивительно легким, он как-то весь переломился и обвис на руках хозяина. Русаков вышел на поляну, опустил Тролля, положил его горбоносую голову на колени, достал платок, вытер кровь с зажмуренных век, обнял его заострившуюся морду и… заплакал. Нет, слез у Русакова не было. На собачью морду капала кровь с раненой щеки. Русаков вытирал кровь свою, вытирал сочившуюся из раны Тролля и без конца баюкал его простреленную голову.
Нет, никому и никогда не понять до конца состояние Русакова! Ведь собака для настоящего проводника – это не просто животное, это друг, это ребенок, это существо, преданность и верность которого не знает границ. Сколько вложено в такую собаку сил, ума и терпения! И сколько жертв пришлось принести ради нее! Пустяк вроде бы – накормить. Но ведь ни от кого другого, кроме хозяина, она ничего не возьмет. Так что, где бы ты ни был – в отпуске, командировке, на собственной свадьбе или на похоронах друга, – два раза в день явись с бачком каши.
«В изголовье повесьте… упавшую с неба звезду».
Бедный Тролль, если б ты знал, как часто твоему хозяину хотелось вот так, как сейчас, взять твою голову, погладить, приласкать. Но ты – собака-солдат, и никаких ласк тебе не положено.
На поляну вышли автоматчики. Они поняли, что дело сделано, и не приставали с расспросами. Русаков в последний раз погладил Тролля и дунул в ноздри. Отпрянул! Снова дунул. Ноздри вздрогнули… и с шумом втянули воздух! И какой воздух! Воздух, пахнувший хозяином! Что еще нужно собаке?! Шевельнулся кончик хвоста, шевельнулось похолодевшее сердце Русакова. Он вскочил и побежал делать носилки.
– Вот и отдохнули, – сказал старик и встал. Сделал шаг… Другой… Опять зазвенело в ушах… В глазах запрыгали зайчики… Он повернулся к скамейке… Потянулся к спинке. Не достал. И сполз на землю.
Тролль почувствовал, что происходит что-то неладное. Такого с хозяином никогда не было: идти не может, дышит с хрипом. Тролль забеспокоился, суетливо забегал вокруг хозяина, тявкнул. Но он молчал. Лежал, уткнувшись в землю, и молчал.
Тролль лег рядом и, поскуливая, ловил редкое дыхание хозяина. Потом взял его за плечо и осторожно перевернул на спину. Тролль был слеп, он не видел запавших глаз и посиневших губ, но всем своим нутром он почуял: хозяину очень плохо. И тут в старой, больной собаке проснулся решительный и сильный пес. Он уже точно знал, что надо делать. Вспомнить бы только дорогу… Тролль лизнул хозяина, схватил его фуражку и побежал.
Была мягкая летняя ночь. Еще не заснули сторожа магазинов, еще сидели у подъездов дворники, еще бродили влюбленные парочки – и все они жались к подворотням и шарахались в сторону: посреди улицы, не разбирая дороги, мчался огромный лохматый пес.
Через три квартала он повернул направо… Потом налево… Остановился… Вернулся назад и бросился в боковую улочку.
Знакомый двор. Запах сирени. Два прыжка через детскую площадку. Вот и скамейка у подъезда. Тролль уловил слабый запах хозяина и другой, тоже хорошо знакомый. Значит, нашел.
Тролль ринулся к двери, вскинулся, ударил лапами – ничего не вышло, дверь открывалась наружу. Попытался зацепить зубами или когтями – бесполезно.
Тогда Тролль обежал вокруг дома, нашел на первом этаже окно, из которого шел запах Ганки, и залаял. Залаял?.. Тролль не узнал своего голоса. Вместо отрывистых, басовитых рыков вырывался какой-то сиплый хрип.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу