Елена Иваницкая - Делай, что хочешь

Нас очень внимательно слушали, хотя делали вид, что заняты своими тарелками и стаканами. Перебив нудную речь, я предложил коньяку. Он не отказался. Опрокинул стопку и пристукнул ею. Лихой жест вызвал впечатление оконченного дела. Невольно подчиняясь этому впечатлению, он оглянулся на дверь и наконец-то пошел прочь. А я семафорил землякам ладонью: тише, тише!

Теперь головы повернулись ко мне. Быстро и зло я все выложил навстречу тяжелым взглядам. Он задирал нарочно, неужели непонятно? Его так называемые приказы – вздор и бред. Это даже не превышение полномочий. Кто он такой? Штаб должен был объявить, какие у него права и обязанности, но ничего не объявил. Значит, юридически говоря, – никаких. С позиций же произвола – любые. Скажите, что вы с ним сделаете? Плеткой он наверняка ударит. За первое же слово поперек. Вы что, в драку кинетесь?

– Он, собака, оскорбляет, а нам терпеть? – возмутились несколько голосов.

– Пес-пустобрех, – вдруг навернулось мне на язык. Откуда я такие слова знаю? – Гавканье оскорбить не может. Собака лает – ветер носит. Знай собака свою конуру…

Настроение вдруг переломилось. «Не надо так о собаках. – Собака помощник и друг. – Собака тоже человек. – А то и лучше. – Вот этого с плеткой точно лучше» Плеснул смех. Но сразу посерьезнели. «Плоховато себя проявил знаменосец. – Без капитана не справился. – Сам признал, раз подмогу вызвал. – А толку с нее? – Сменить его надо. – Вернуть прежнего. – Или нашего Дылду на его место».

Я поскорей вмешался. Так говорить нельзя. Пока не отменили первую степень опасности – ни в коем случае. У знаменосца как заместителя капитана сейчас диктаторские полномочия по закону автономии.

– Что-что? Диктаторские?

– Хоть иначе называется, а на деле – да. Такими разговорами вы и себя под обух подставляете, и Дона Довера. Речь идет о жизни человека. И не только пропавшего товарища. Мы же обсуждаем наши гражданские обязанности, правда?

Настроение повернулось еще раз. «Три года назад… облава… не три, а четыре… тогда спасли всех … а теперь… группа граждан… дела тоже не стоят…»

Мы с репортером опять сдвинули стаканы. Я прямо спросил его об аресте. Где схватили? Куда не пустили? Не хотели, чтобы он увидел – что? Что они хотели скрыть?

Он посмотрел гордо-пристально. С выражением «не понимаешь, что ли?». Даже досада взяла.

– Совсем наоборот. Хотели показать, чья сила, – и показали. Сгребли и потащили. Угрожали. Скажи, мол, спасибо, что не вздернули. Меня-то, меня. Голос границы!.. А теперь вот что. Повторяют – подмогу вызвал, не справился. А вы никогда не задумывались, зачем вводят отряды со стороны? Ну, издалека, не здешние?

– Формирования, не имеющие местной лояльности, вводят при необходимости подавлять вооруженной силой беспорядки на местах.

– Ух, как вы излагаете! Все правильно. Стрелять в толпу.

Кажется, он воображал, что толпа повалит освобождать «голос границы». Оказывается, и этот уверен, что охота идет за ним. Спросил обиняками. Похоже, так и есть.

– Которая из дочек Старого Медведя ваша невеста? Которая меня вытаскивала из кутузки? Понятно. Ну и красавица! Вы гордитесь такой подругой, а лучше остановите-ка ее. Они и женщину арестуют.

– Она тоже должностное лицо. Секретарь коллегии. А группа граждан имеет право.

Внутренний голос, повелевающий событиями, потребовал: иди сюда, мой секретарь коллегии. Одна, без группы граждан. Иди скорей!

Волна событий тут же нахлынула и отхлынула, оставив в дверях Марту. Волшебный голос быстро скомандовал: все спокойно! И правда, моя гражданка принесла новости … ну, в общем спокойные. Это здесь скрутился клубок нервов, а вокруг вроде бы улеглось. Пункт оповещения открыт. Почему пришлось так долго требовать и добиваться, непонятно, но теперь открыт. Первые распоряжения устные и полуофициальные: лазутчиков скоро вернут, всех или половину, занимайтесь своими делами, нужна будет помощь – «позовем сразу!»

Выслушали – загудели. Рассказали о неприятном столкновении и о наглых приказах. Стихи, стихи запрещены! Поэт опять продекламировал шедевр. Орлы-кандалы! Меня хвалили, что удержал людей и уболтал «этого с плеткой». Наглеца надо унять. А то мало ли что… Группа граждан…

– Группе граждан, – быстро сказал я, – надо сформировать наблюдательный комитет. Наше полное право, а лучше говорить – суровая обязанность.

Взял Марту за руку.

– Пойдем скорей, посмотрим кодекс и принесем бланки.

Мой секретарь коллегии с наивной готовностью полетел вверх по лестнице – по коридору – ко мне в комнату… где давно уже привинчена на место задвижка, надежно задвинувшаяся. А простодушная гражданка ахнула в требовательных объятиях.