Елена Иваницкая - Делай, что хочешь

А ведь люди сами пришли. Именно помочь.

С полным блеском действовал и тот прием, который он не отыграл на мне.

«Почему вы не отговорили вашего племянника от поездки на ночь глядя, еще и с деньгами? – Ну, он так решил. – Почему он так решил, мы обсудим позже. Почему вы не отговорили? – Почему я должен был отговаривать? – Именно это я у вас спрашиваю. – Да от чего отговаривать? Он бы засветло доехал. – Сочувствую вашим переживаниям, но он не доехал совсем. Почему вы его не удержали? Что вы скрываете? Почему молчите?»

Несчастный родственник сидел с остекленевшими глазами, сам проклинал себя, что не отговорил, но не мог объяснить – почему. «Если вы не хотите отвечать, как мы будем работать? – Да ведь это Ларс. Это его всегда звали, если охрана требовалась. Да кто бы с ним справился?»

Я подхватил эту фразу: а кто справился бы, как по-вашему?

Знаменосец быстро взглянул на меня, сжал кулак и прихлопнул ладонью: правильно, молодец, в точку! И омерзительное чувство благодарности за хамскую похвалу шевельнулось где-то у меня под ложечкой. О своем вопросе я быстро пожалел. Теперь индюк задавал его каждому и бил по головам, превратив в дубинку. Свидетели терялись, индюк требовал имен, и в главные подозреваемые попали трое самых опытных, умелых, сильных ополченцев. «Немедленно отыскать и привести».

Когда трех богатырей начали допрашивать по очереди, прозвучал тот великий, убийственный, неотразимый вопрос, которым начинали следствие инквизиторы: «Скажите, почему мы вас вызвали?» Первый простодушно ответил: из-за беды с Ларсом, из-за чего же… И был растоптан на месте: «Что ж, если вы сознаетесь в этом, то имейте мужество рассказать все. Где он? Что между вами произошло? Не отпирайтесь. Теперь поздно. Вы проговорились». Второй сказал, что сам ждет от нас объяснений. Безнадежная ошибка. «Мы, конечно, объясним. Но вопрос был о том, что подумали вы . Почему на простой вопрос вы не хотите так же просто ответить? Что вы скрываете? Имейте мужество признаться! Где он? Что между вами произошло?» Третий сказал: не знаю. Бедняга. «Вы не знаете, зачем вызывают свидетелей, когда пропал человек? К чему эта ложь? Что вы скрываете? Где он? Что между вами произошло?»

Быстро, четко, напористо.

Дважды раздавался крик «Телеграмма!», вскипевшее за окнами волнение сменялось мертвой тишиной, но в обеих депешах были слова: на данный момент не подтверждается. Не подтверждалось предположение о том, что пропавший переправлялся за Реку, и о том, что он находится в деревне у бывшей подруги.

Знаменосец ломился сквозь любые чувства. «Его женщины? Кто, когда, где? Не знаю – это не ответ. Он разве монахом жил? Тогда скажите – кто. Что значит – спросите у родственников? Мы у них спрашивали. Но пожилым родственникам молодежь не все докладывает. Почему вы не хотите помочь? Пусть не знаете точно, но глаза-то у вас есть. Не замечали? Тут не хочешь, да заметишь. Выходит, именно вы не замечали. А почему? Не хотели смотреть? Поссорились? Что значит: не имеет отношения к делу? Речь идет о жизни человека! Быстро! Кто она? Кто соперник?»

У меня кровь стукнула в висках: назвали нашу Герти. «Когда возникла связь, место свиданий, причина ссоры?» Я вмешался, сказав, что сведения ошибочные: ни связи, ни свиданий, ни ссоры. К тому же в тот день ее не было в городе. Оставалась у мачехи. Вернулась вчера около полудня.

Виртус поджал губы. Индюк посмотрел с сомнением. Но помолчал, кивнул и опять нырнул в допрос.

Тезка Ксан попал в настоящую молотилку. Главный сплетник Виртус вцепился в него, опять упоминая сестренку: «Вот причина вашей вражды! Это из-за нее! Что между вами произошло? Где он?» На беду, мой веселый гармонист ехал домой в самое роковое время, но не видел на шоссе Ларса. «Нет, не видел. – Неправда. – Нет, не видел. – Арестую как главного подозреваемого. – Нет, не видел. – Видели. И знали, что он везет деньги. – О деньгах не знал, его не видел. – Запирательство не поможет». Долго и беспощадно. Я уже думал, что действительно закончится арестом. «А вы бы с ним справились?» – вдруг усмехнулся индюк. «Да уж справился бы!» – вспыхнул тезка. И опомнился. Но упрямо добавил: «Ларс хороший парень, но слишком о себе воображает».

Про деньги, как выяснилось неожиданно для меня, знали многие. Отдельный список, скомандовал индюк. В неприятный перечень попала Нина. Как соседка и подруга матери Ларса, она знала, что ему на днях должны вернуть большой долг. В список угодили и мы с Мартой – в числе всех тех, кто после праздника возвращался в город верхом. «Не праздник, а разврат», – вставил Виртус. Мы якобы слышали от Ларса и Лары, что они едут за деньгами. Я настаивал, что об этом речи не было. Индюк взял листок с именами, прищурился, спрятал в ящик стола и махнул рукой: «Не надо писать дальше. Вы правы! Один сказал другому, а сотый – тысячному». Вот же хитрец…