Светлана Федотова-Ивашкевич - Другая, следующая жизнь

Андрей стоял у Камы, возле кафедрального собора, в промокших ботинках. Река была свинцовая, как пуля. Что его сюда принесло? Он не был на этом месте лет десять. А здесь, оказывается, неплохо. Где-то внизу переливался огнями вечерний город, из-под берега послышался стук поезда. Пахнуло особым запахом железнодорожного вокзала.

– Точно, под берегом ведь железнодорожная линия, – вспомнил Андрей.

Он снова посмотрел на Каму. Большая река жила, дышала, двигалась, словно сонная огромная рыба. Она поблескивала чешуей и кольцами, кольцами входила сразу в кровь, в сердцевину мозга, в ту часть тебя, что и составляет сущность.

Можно поменять страну проживания, цвет волос, вероисповедание, язык, семью, даже пол, но есть то, что ни за какие блага никогда не захочешь изменить. Что, по сути, и делает тебя тобой. Это очень небольшой объем управляющих файлов, реакций на меняющуюся жизнь. Река, конечно, не могла их изменить, но, словно охлаждающая жидкость для мотора, погасила трение уже высекающих искры шестеренок. Вдруг круговерть последних месяцев в голове Андрея замедлила свой бег и, распавшись на фрагменты, перестала представлять неразрешимую опасность.

– Что это я? – думал он. Внутри отпускало, словно чья-то железная рука разжимала пальцы, стиснувшие то, что принято называть душой, но Андрей называл сущностью.

Жирная ворона нагло смотрела ему прямо в глаза, сидя на ограждении.

– Кто не знает заразительности самоубийств, – сказал ей мысленно Андрей, – девицы пачками с девятиэтажек кидаются, милетские юноши травятся, крестьяне российской губернии закапывали себя в землю, тверские слесари душатся, киты выбрасываются на сушу. Наука имеет много гитик. В общем, так – смерти считать случайными. След ФСБ – ложным. Ясно?

Ворона недоуменно склонила голову и, поколебавшись, тяжело взлетела.

Андрей вызвал такси и поехал в «Гавану». Стаканчик мохито – вот что ему срочно требовалось.

Таксист всю дорогу угрюмо молчал и только под конец поездки, завидев грузовой фургон «Эльдорадо» высказался:

– Эти вон мою жену на 300 рублей нагрели. Я у них холодильник купил, за доставку заплатил. Жене сказал: приедут, попроси – пусть старый холодильник на площадку выставят, и дай им рублей 50. Они приехали, сделали, как она сказала, и ей говорят: 300 рублей. Да где это видано, чтобы 300 рублей за это платить? Там нести-то пять метров. Но она у меня смирная, спорить не стала, отдала и мне позвонила: так и так, такое дело. Сама чуть не плачет. К тому же в окно выглянула, фургон все стоит и стоит – не уезжают. Может, говорит, вообще старый холодильник наш украсть хотят? «Ладно, – говорю, – успокойся, сейчас подъеду». А как раз недалеко клиента высадил и через 10 минут уже был у дома. Смотрю: стоят. Оказалось, застряли. Меня увидели, обрадовались: дерни, говорят, нас. Я им и говорю: «300 рублей». Они как заругаются. «А вы, вон, у женщины только что 300 рублей ни за что взяли», – говорю. Я давно знал, что моя жена – немножко колдунья, а тут еще раз в этом убедился. Два часа у нас там стояли.

Андрей обсчитал его рассказ за мохито и сделал следующий вывод: на поверхности – сага о том, что как аукнется, так и откликнется, но в глубине – посыл про немножко колдунью. Где-то он читал недавно про то, что если разлом идет по твоей жизни и счет идет на часы, то все равно – кто. Где же? А, впрочем, неважно. У него было на примете несколько колдуний.

Он отправил по трем адресам одно СМС: «Усталый путник ищет гавань». Два ответа были почти одинаковыми: «Приходи. Очень жду». Третья СМС пришла, когда Андрей уже расплачивался по счету: «Целую вечность тебя ждала и неужели дождалась твою галеру».

– Ха! – подумал Андрей, – двадцать восьмое письмо незабудки!

«Попал в буран. Сегодня не жди», – телеграфировал Андрей первым двум респонденткам и отправился по третьему адресу, купив по дороге «Бордо» урожая 2000 года. Должны же и у него быть маленькие радости в жизни?

Жизнь пошла своим чередом. За октябрем наступил ноябрь, который Андрей практически не заметил, затем декабрь, ознаменовавшийся разве что грандиозной корпоративной пьянкой под новый год в ресторане «Ле марш».

– Одной посуды набили на 50 тысяч рублей, – сокрушался главный бухгалтер.

– Люди устали, им нужен отдых, – успокаивал ее Андрей. Как настоящий полководец, он понимал, что его армия измотана и ей нужна передышка перед ответственным марш-броском, дата которого уже была назначена: 28 февраля 2008 года должен состояться аукцион по продаже пакета часового завода.