Вячеслав Килеса - Истории, рассказанные вчера

Вечеслав оглянулся по сторонам: спасения не было. Закрыть астрал — среди «серых ангелов» это умели делать только наставники. Сейчас последует незримый для присутствующих энергетический удар — и отправиться Вечеслав к Богу раньше отмерянного природой срока.

Глаза писаря напряглись и расширились. Эфирное тело Вечеслава затрепетало, готовясь к неминуемому распаду — и в это время сидевшая рядом с писарем любовница Выговского размахнулась и ударила писаря по лицу.

— Сволочь! — взвизгнула она. — За коленки хватает!

Шум за столом стих: все уставились на виновников инцидента.

Ошеломленный ударом, писарь снял блок с астрала — и Вечеслав, нырнув эфирным телом в открывшееся поле, быстро притянул его и надел на себя.

Вечеслав понимал, что его спасло чудо и нужно бежать: с таким сильным противником он не справится. Но провалить задание, от результата которого, как объяснил митрополит, зависит будущее Украины? А что подумают наставники и товарищи?

Отец Леонид учил: в поединке главное — умение определить слабые и сильные стороны противника, чтобы навязать бой в варианте, где противодействие врага окажется минимальным. Судя по грамотному действию писаря в энергоинформационном поле, у Вечеслава остается единственная возможность — и ею нужно воспользоваться.

На решение Вечеслава повлияло рассуждение о том, что действия гетмановской любовницы не могли быть случайными — слишком целенаправленными и своевременными они были. Вечеслава спасли, — но сделавший это человек должен обладать способностью видеть энергоинформационное поле — умение уникальное и специально развиваемое только в секретных школах. Но среди учеников таких школ не могло быть женщины — это закон всех церковных и светских организаций.

Поднявшись с колен, Вечеслав направился в столовую. Судя по разговорам, обед заканчивался, и Вечеслав, открыв дверь, зашел в комнату, стремясь держаться так, чтобы от писаря его заслоняли сидевшие за столом казаки.

— А вот и мой духовник! — воскликнул Хмельницкий. — Садитесь, отец Вечеслав, отведайте, что Бог послал.

Уловив напряженный взгляд писаря, Вечеслав быстро согнулся в поклоне — и направленный в голову удар энергии лишь опалил ему волосы.

— Торопишься! — подумал Вечеслав, бросив взгляд на противника. — Да и вина много выпил.

Атакуя энергией тела, нападающий в момент броска вынужден снять с себя защитный экран, — и Вечеслав успел вбить в образовавшуюся на мгновение брешь программу, распаляющую ненависть.

— Ну и мерзкий поп! — захохотал писарь. — Так и двинул бы кулаком по роже!

— Вот и стукни его, если хочется! — толкнула писаря локтем гетмановская любовница. — Или ты, Федор, только хвастать умеешь да чужих баб за коленки хватать.

— Она мне подыгрывает, — понял Вечеслав. — Почему?

Состроив ханжескую физиономию, Вечеслав подошел к Федору и прогнусавил:

— Отринь грешные мысли и покайся, сын мой!

Расчет Вечеслава оправдался: дважды потерпев неудачу в энергоинформационном поле, подталкиваемый чувством ненависти и гоготом казаков — чтя православную церковь, казаки пренебрежительно относились к ее служителям, и сейчас посмеивались, ожидая развязки, — Федор, уверенный в своей физической силе, вскочил на ноги и, размахнувшись, нанес удар рукой, метя Вечеславу в висок. Повернув голову так, чтобы кулак лишь слегка задел лоб, Вечеслав, притворяясь оглушенным, рухнул на Федора, незаметно вонзив скрещенные пальцы в болевую точку, надолго лишающую человека сознания. В Митрополянском ските отец Антоний ежедневно учил «серых ангелов» приемам рукопашной борьбы тибетских монахов, в одиночку побеждавших толпу противников — и знание этих, неизвестных в Европе приемов в который раз спасло Вечеславу жизнь.

Увидев упавшего на пол и застывшего без движения Федора, казаки замолчали.

— Проверь, что с ним — приказал Выговский одному из охранников.

— Дышит, — приложив ухо к груди Федора, сказал охранник. — Отступился, наверное, спьяну, и ударился, когда падал.

— Вынесите его в горницу, положите на лавку — пусть проспится, — махнул рукой Выговский. — Я ему всегда говорил, что он пить не умеет. А поп жив?

— Да, милостью божьей — ответил, поднимаясь с пола, Вечеслав.

— Лоб у тебя каменный, что ли?! — поразился Выговский. — Федор коня кулаком сшибал.