Дженнифер Чиаверини - Все наладится!

Напрасно они пытались разговорить девочку – та молчала, оглушенная горем. Отец отослал ее – без объяснения причины, хотя и так все понятно: если бы она была послушной, как Фрэнки, он ее оставил бы.

Шла неделя за неделей. Шок постепенно утих, но ощущение несчастья не покидало ее ни на минуту. Хотя добрая учительница в новой школе старалась вовлечь ее в общие игры, Винни предпочитала одиночество.

Нужно во что бы то ни стало убедить отца позволить ей вернуться! Винни часто писала ему, рассказывая, как хорошо себя ведет в школе, что тетя Линн научила ее шить и прибираться, и обещала выполнять всю домашнюю работу, если он заберет ее обратно. На первое письмо он ответил, что доволен ее послушанием, но дальше отписывался крайне редко, полностью игнорируя вопросы о ее возвращении. Зато Фрэнки писал часто, рассказывая то о соседском щенке, то о походе с папой в зоопарк.

Однажды, много месяцев спустя, тетя Линн спросила Винни, как та хочет отпраздновать приближающийся день рождения.

– Я хочу в зоопарк с папой, – ответила Винни, вспомнив письмо брата.

Тетя Линн с Леной переглянулись.

– А давай мы с тобой пойдем? Папа, наверное, не сможет.

Винни почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза. Не нужен ей никакой зоопарк, она хочет увидеть папу!

– Тогда не пойду.

– Может, что-нибудь другое придумаем? – спросила Лена.

– Я вообще не хочу праздновать.

– Но надо же отметить твой день рождения!

– В прошлом году мы не отмечали. – После смерти матери вопрос о праздновании, разумеется, даже не поднимался.

Все эти разговоры вновь напомнили ей о перенесенной утрате. Винни поспешно вышла из комнаты, чтобы выплакаться в одиночестве. Вряд ли они спросят у папы про зоопарк – а даже если и спросят, он наверняка откажет, если вообще ответит…

Больше эту тему не поднимали, и Винни решила, что о ней попросту забыли. Однако субботним утром тетя Линн с Леной ворвались в ее комнату и рывком распахнули занавески.

– Вставай, соня! – пропела тетя Линн.

Лена весело плюхнулась на постель и принялась подпрыгивать на пружинистом матрасе.

– Давай-давай, а то проспишь свой день рождения!

– А я думала – не будем отмечать, – растерянно пробормотала Винни, щурясь от яркого света.

– А мы все равно решили отпраздновать, – сказала тетя Линн. – И даже два раза: ведь ты пропустила один день, так что будем наверстывать упущенное – иначе в следующий раз придется отмечать трижды, а это нам, старым девам, уже не под силу. – Женщины переглянулись и засмеялись.

– Ну давай, вставай, – скомандовала Лена. – Скоро приедут девчонки.

Услышав это, Винни проворно вскочила с постели.

Дважды в месяц у тети Линн собирались подруги: устраивали ужин в складчину и допоздна играли в карты. Некоторые из них были замужем, но большинство – одинокие женщины около тридцати: продавщицы, секретарши, школьные учительницы. Они разительно отличались от остальных взрослых женщин из прошлого окружения Винни, и она в глубине души надеялась, что когда-нибудь у нее будут именно такие подруги.

Вскоре после завтрака начали прибывать гостьи: каждая принесла с собой еду и по два подарка, красиво завернутые в разноцветную бумагу.

– Поздравляю! – Маргарет поцеловала девочку в обе щеки – за каждый день рождения отдельно.

Карла, самая старшая, нацепила на Винни смешную бумажную шляпу; ее сестра, Этель Мэй, подняла Винни и покружила семь раз в одну сторону и восемь раз в другую – по числу лет, после чего, упав на диван, заявила:

– Так мне и пунш не понадобится!

Никогда еще стены крошечного домика не вмещали столько смеха, шуток, веселья, игр и танцев до упаду под старенькое радио. Устав от бурного веселья, гости и хозяева уселись за праздничный стол. Винни задула свечки на двух тортах и открыла подарки. Немалое оживление среди гостей вызвал знаменитый пунш тети Линн, хотя имениннице строго-настрого запретили к нему прикасаться до совершеннолетия. Когда тетя Линн отвернулась, Этель Мэй дала девочке попробовать пунш из своей чашки: противная жидкость обожгла горло. И что взрослые в нем находят?

Праздник продолжался целый день. Наконец одна за другой гостьи разошлись, оставив после себя гору грязной посуды. Хозяйки принялись было разгребать завалы, но вскоре в изнеможении рухнули на диван. Уставшая, но безмерно счастливая, Винни прикорнула на коленях у тети.

– Смотри-ка. – Лена толкнула локтем тетю Линн, показывая на нее. – Я и не знала, что ребенок умеет улыбаться.