Дженнифер Чиаверини - Все наладится!

Смеркалось. Меган притихла и словно оцепенела. Где-то там, в темноте, бродит ее сын, голодный и холодный. Полиция уже обыскала все близлежащие от школы районы, безрезультатно. Если бы Робби сбежал, то уже нашелся бы. Значит, произошло что-то ужасное…

Внезапно кухонное окно ослепили фары подъехавшей машины. Водитель вышел и открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья, выпуская маленькую фигурку.

– Робби… – выдохнула Меган и метнулась к двери. Через секунду она уже обнимала его, обливаясь слезами. – Слава богу!

– Мам, прости, – глухо пробормотал мальчик.

Она отстранилась и осмотрела его как следует.

– Ты цел? Не ушибся, не поранился?

– Он был с вами? – спросил Хассельбах за ее спиной.

– Нет.

Лишь тогда Меган подняла голову. Адам кивнул ей и повернулся к полицейскому:

– Я нашел его на футбольном поле у школы.

– А вы?..

– Адам Вагнер, друг семьи.

Меган поднялась с колен, схватила Робби за руку и увела. Наконец-то сын дома, в безопасности, все остальное не имеет значения.

Остаток вечера прошел как в тумане. Меган накормила Робби ужином и уложила в постель, гладя по волосам, пока тот не заснул. Полицейские остались, передавая рапорт в участок. Вернувшись на кухню, она поблагодарила их за помощь и проводила до дверей; за ними уехали родители.

В наступившей тишине Меган внезапно поняла, что за весь вечер не сказала Адаму ни слова.

– Спасибо, что нашел, – поблагодарила она срывающимся голосом. – Не знаю, что бы я делала, если бы он не вернулся…

– Главное, он жив-здоров.

– А откуда ты знал, где искать?

– Ну, ты сказала, что он играл в футбол после школы. По дороге я вспомнил, как мы с ним тренировались. Тогда было весело: мы болтали, он рассказывал об отце, о тебе… Вот я и подумал, что надо проверить на всякий случай.

– Спасибо огромное…

Адам улыбнулся – одновременно ободряюще и печально. Воцарилось неловкое молчание. Она не нашла, что сказать; он все понял, попрощался и уехал.

Съемки закончились, и Донна с Линдси, к огорчению Джулии, улетели домой. Она привыкла жить одна (не считая прислуги) и давно забыла, как это приятно, когда в доме гости. Впрочем, до следующей встречи в усадьбе Элм-Крик осталось немного; возможно, к тому времени Арес даже раздобудет ей новую роль.

Чтобы вознаградить себя за общение с Дэнфордом, Джулия провела неделю на любимом курорте и вернулась отдохнувшая и посвежевшая. Дома ее ждали два новых сценария и записка от Дэнфорда.

Они встретились с Аресом возле студии и вместе вошли в конференц-зал, совсем как тогда, в первый раз.

Режиссер не стал тратить время на светские беседы.

– У меня плохие новости: мы провели закрытый показ нескольких сцен, и реакция была неважной.

За столом раздалось недовольное бормотание.

– Вы уже смонтировали фильм? – удивилась Джулия.

– Нет, я же сказал – всего несколько сцен.

– Подумаешь, пара-тройка сцен, – высказался агент Роуэна. – Нет причин для беспокойства.

Дэнфорд устремил на него пронизывающий взгляд.

– А стоило бы побеспокоиться ради клиента!.. Мы показали фильм нашей целевой аудитории.

– Мужчинам от восемнадцати до тридцати пяти?

– Вот именно. И получили отрицательные отзывы.

Роуэн побледнел.

– Даже сцену угона скота?

– Да нет, кстати, эта им понравилась.

Роуэн самодовольно развалился на стуле.

– Погодите-ка, – вскинулась Эллен. – С каких это пор наша целевая аудитория – мужчины от восемнадцати до тридцати пяти?

Дэнфорд проигнорировал реплику.

– Статистика неважная, но надежда все-таки есть. Придется переснимать.

Раздался всеобщий стон.

– Саманта весь следующий месяц будет вести программу на «Эм-ти-ви», – предупредил ее агент. – Мы впишемся в сроки?

– Обсудим. Нам все равно нужно время, чтобы переделать сценарий. – Дэнфорд повернулся к Эллен: – У вас ничего не запланировано?

– Нет, – ответила та, уныло скрючившись на стуле. – Боюсь даже спрашивать – а что именно вы намерены менять?

– Я решил выбросить рукоделие.

Джулия вздрогнула:

– Прошу прощения?

– Уберем все сцены с шитьем. – Дэнфорд удивленно посмотрел на нее. – А что такое? Вам же это на руку – теперь никто не узнает, что за вас работала дублерша.

– Ничего, пережила бы как-нибудь. Но ведь рукоделие – душа сценария!

– Душа сценария – Рик Роуэн, – встрял его агент.

– Ага, сейчас… – пробормотал агент Саманты.

Джулию не интересовала их перебранка.

– Стивен, неужели вы действительно считаете, что необходимы такие резкие изменения? – спросила она как можно более рассудительным тоном. – Лоскутное одеяло – это метафора, связывающая весь сюжет воедино.