Филимон Сергеев - Идущий от солнца

– Слышу, Ваня, слышу…

Вера подошла совсем близко к Ивану и, глянув в его взволнованные растерянные глаза, заплакала.

– Еще не поздно отказаться… – шепотом сказал он и вдруг тоже разревелся. – Неужели Создатель унесет нас в такую же мерзкую, беспросветно алчную жизнь?

– Нет, Ваня. Я уверена, что хуже нам не будет.

– Но и лучше, по-моему, тоже.

– Я люблю тебя, Ваня. и ты отвечай мне взаимностью. По-моему, это единственный способ сохранить наши земные чувства, которые, теперь я в этом убеждена, нам подарил космос – создатель человеческих душ.

– И я тоже в этом убежден. Ну что, летим?!

– Конечно, летим. дорогой мой!

– Иначе и быть не может, уважаемый Иван Петрович, – неожиданно подключился к разговору капитан корабля, тщательно проверявший надраенный до блеска деревянный пол. – Ваша родниковая вода, ваш земной опыт нашей планете просто необходимы. Всегда помните об этом, ведь вы великий следопыт. и всегда учитывайте нашу помощь. Я предоставлю вам лучшую каюту космоплана. Из этой каюты вы будете наблюдать целый год не только за солнцем, но и за множеством звезд.

– А Землю будем видеть? – вытирая рукавом слезы, поинтересовалась Вера.

– Я предоставлю вам биологический телескоп. Он не только приблизит вас к родной планете, но донесет до вашего слуха звуки и запахи. Проходите в каюту управления и ждите меня там.

– А моя что должен делать? – вкрадчиво поинтересовался Майкл Сорез, помогая погружать бутыли с картофельным самогоном.

– Твоя, прежде всего, должен быть искренним человеком. Нам давно известно, что конъюнктура американских деятелей страдает жульническими методами, а еще амбициями, не присущими менталитету нашей планеты. Тебе, профессор, трудно будет на Одиссее. У нас презирают выскочек, да и людей, речь которых не подкрепляется конкретными делами. Береги свои семечки, Майкл Мардахаевич… Наши женщины могут пережевать их за очень короткий срок, а потом, не моргнув глазом, отправить тебя в нирвану на миллионы солнечных лет.

– Зачем?

– Космос любит таких неадекватных людей. Их энергию он уводит на самые отдаленные орбиты человеческих душ и там обрабатывает их космической плазмой с удвоенной энергией. Процесс этот весьма продолжительный, но от него зависит здоровье и биологическое состояние людей многих планет. В космосе, к великой нашей радости, словно в лучах немеркнущей звезды, ничто не умирает и не исчезает. Любой процесс плавно переходит из одного состояния в другое и контролирует этот удивительный процесс Создатель. Именно его электромагнитные, не знающие покоя волны, обеспечивают гармонию Вселенной, которую вам, Майкл Мардахаевич, обязательно придется почувствовать на своей шкуре.

– А Ивану Петровичу?

– Он уже понял, что такое душа человека и ее движение, соединенное с космосом. Иначе родника вечности он бы никогда не нашел и не увидел как своих ушей. Проходите в крайний отсек, профессор, и не вздумайте уговаривать меня. Я вас заморожу в любом случае. ровно на один год. Даже если в полете будут сбои и штурман забеременеет.

– А потом?

– Пусть единое правительство планеты решает, что с вами делать. Если анализы ДНК дадут положительные результаты, вас ждет «гарем» высшего разряда и неплохая работа. Если анализы будут скверными, то вас оставят на околопланетной орбите и, возможно, в скором времени пошлют на орбиту человеческих душ другой планеты.

– То есть умертвят мое тело, оставив одну душу? – дрожа от страха и волнения, поинтересовался профессор. – Правильно я понял?

– Именно так, мистер Майкл. Но ваша душа тоже может оказаться настолько изъеденной земной порочной цивилизацией и очень похожей на одиссейских человекообразных хищников, так называемых Кидаловых-гаденышей, с которыми мы боремся каждый день… В подобном случае ее могут послать в такую обитель человеческих душ, где она разлетится, как пепел конского навоза, и превратится в никому не нужный космический прах. В таком случае вас ждет нечеловеческое безмолвие и безвозвратный уход от разума с людскими возможностями.

– Браво, капитан! Браво! – неожиданно воскликнул «Айвазовский» и вдруг захлопал в ладоши. – Ваша планета научилась бороться с жульем, превратившим свои души в копилку валютного дерьма. Это прекрасно. Я завидую вам черной завистью. Извините, капитан, я вас вижу впервые, но почему-то испытываю к вам такое сильное чувство тепла, уважения. голова кружится.

– Так и должно быть, дорогой гоминид, – с улыбкой оборвал его капитан. – Без такого отношения друг к другу на нашей Одиссее делать нечего. У нас даже собаки, даже кошки, даже попугаи ведут себя иначе… а люди и тем более.