Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

Цзяли протиснулась подальше в толпу, намереваясь проехать зайцем.

Да, она не собиралась платить за проезд. Один юань для нее был сущим пустяком, однако для бедняка он значил или миску пельменей, или три жареные лепешки, или стрижку в парикмахерской. Если несколько раз подряд проехать зайцем, можно купить кеды или веселенькую футболку с шортиками… Для нее же этот юань означал совершенно новую жизнь.

Цзяли никогда не ездила зайцем, поэтому сейчас стояла навострив уши и настороженно наблюдала за малейшими телодвижениями. Сначала она немного пригнулась, но потом, решив, что это лишь навредит, снова выпрямилась во весь рост и как ни в чем не бывало, прищурившись, стала смотреть в окно. Автобус медленно продвигался вперед, а когда он стал поворачивать, Цзяли тихонько вздохнула и подумала: «Интересно, в какую жизнь он увозит меня?»

Автобус остановился; вместе с другими пассажирами Цзяли стала продвигаться к выходу. Кондуктор проверяла билеты, ее голова вертелась, словно китайский барабанчик на палочке, поворачиваясь то к одной, то к другой двери. Цзяли выходила через задние двери, отступать было уже поздно, и в тот миг, когда кондукторша отвернулась, она протиснулась вперед и, словно зайчик, выскочила из автобуса. Она неслась по улице, как сумасшедшая, некоторые даже останавливались, испуганно глядя в ее сторону. Но Цзяли не обращала внимания, он знала, что совсем скоро наступит ее ночь.

Цзяли, запыхавшись, подбежала к гостинице, где остановился ее бывший начальник. Она опоздала на час с лишним. Стоявший у входа швейцар в серой униформе, чуть нагнувшись вперед и заложив одну руку за спину, поспешил открыть дверь приехавшему на такси гостю. Ни с того ни с сего Цзяли вдруг остановила на нем свой взгляд, он сделал то же самое. Заискивающе улыбнувшись, Цзяли уже хотела было пройти внутрь, но швейцар ее остановил.

Этому смазливому парню было лет двадцать. Когда он смерил ее взглядом, на его молодом лице появилось подозрительное, но сдержанное выражение. Он осведомился, куда она направляется. Оторопевшая Цзяли резко покраснела. Ага, это не ее территория! Оставив его вопрос без внимания, она направилась внутрь. Но тут швейцар вытянул руку, преграждая путь, и спокойно и холодно снова поинтересовался, к кому именно она направляется. Цзяли разом взбесилась. Подняв брови, она выжидающе уставилась на него и спросила:

– Что ты сказал?

Опустив глаза и вытянув руки по швам, он вымуштрованно ответил:

– Я не знаю.

– Ты не знаешь, что за вопросы задаешь? – голос Цзяли подскочил до предельной высоты, так что все, кто был в холле, обернулись.

Один мужчина, по виду лобби-менеджер, поспешил на шум, чтобы выяснить, в чем дело.

Неожиданно Цзяли расплакалась. Да что же такое с ней сегодня происходит? Что? Менеджер и швейцар пошептались, после чего, смущенно потирая руки, извинились, списывая все на недоразумение…

«Недоразумение? – вспыхнула в душе Цзяли. – Ох уж эти прихвостни, готовые лизать зад лишь тем, у кого есть деньги и власть!» Показав на остальных людей в холле, она спросила:

– Почему же с ними у вас не возникает никаких недоразумений? Лучше бы посмотрели на собственные рожи. Я напишу на вас жалобу, идиоты. Подождите у меня, я, между прочим, юрист.

Она вдруг осеклась. Что она несет! О боже, какой юрист?

Кто-то в толпе хихикнул, прикрыв рот ладонью. Цзяли заметила, что вокруг нее собрались люди: служащие, девушка со стойки регистрации, несколько постояльцев в дорогих костюмах… Все они как-то странно смотрели на нее, словно ожидая, что она выкинет еще что-нибудь смешное. Два охранника-шкафа окружили Цзяли с обеих сторон и нетерпеливо подавали глазами знаки менеджеру. Если бы не слишком ладная речь этой фурии, они бы уже давно схватили ее, как обычную сумасшедшую.

Цзяли поняла, что зашла слишком далеко. Она не могла сейчас все испортить и потерять его. Сегодня она пришла, чтобы увидеться со своим старым любовником, и впереди ее ожидало много важного… Она взяла себя в руки и сквозь слезы процедила, к кому и в какую именно комнату направляется.

Словно привидение, Цзяли шаткой походкой направилась к лифту. Зайдя в кабину, она прислонилась к ледяной стенке и, прежде чем закрылись двери, обменялась враждебными взглядами с теми, кто остался в холле. Она их ненавидела. Цзяли закрыла глаза, и сквозь ее ресницы тонкой струйкой потекла слеза. Прокатившись по носогубной складке, она закатилась прямо в рот. В этот момент Цзяли точно знала, что ненавидит весь этот мир и всех его обитателей.