Виталий Лозович: Алло! Северное сияние?

Она быстро подбежала к окну, распахнула его, вниз глянула, тут же большой и указательный пальцы в кольцо сложила, к губам поднесла, и тишину вечера города Салехарда разорвал пронзительный свист. Свист также оглушил всю комнату так, что Маша уши зажала, а Еся зажмурилась. Люся смотрела через распахнутое настежь окно на тротуар, и уже через мгновение туда крикнула:

– Да не тебе свистели, что ты мордой закрутил?! Да кому надо!

Быстро раму затворила, прошла к своей кровати и плюхнулась на неё так, словно пробить хотела. Кровать скрипнула, Люся пискнула:

– Вот так свистнешь парня, так обязательно не принц на белом ослике, или какой менеджер среднего звена откликнется, а барбос поношенный, необразованный!

– Может, ты свистишь не в ту сторону? – спросила Еся, оторвавшись от телефона.

– Да не в те пальцы она свистит! – тут же хихикнула Маша.

– Балда! – сказала ей Люся.

– Это Люся у нас – «соловей-разбойник», – пояснила в телефон Еся, – почему в субботу, Юрий? Да нет, можем на неделе. Только не поздно. Хорошо.

Еся телефончик отключила, рука с ним опустилась на колени, девчонки замерли глазами на подружке. Глаза Люси и Маши превратились в два прожектора. Рты онемели, обе сидели изваяниями на своих кроватях и ждали от Еси хоть что-то про мужчину.

– Ты что, с ним на «Вы»? Не томи! – ровно, но грозно попросила Люся.

– Рот открой. – столь же требовательно попросила Маша.

– Он сказал, – не торопилась рассказывать Еся, прилегла на подушку, – он сказал… что я в его жизни… как северное сияние на небе… Он сказал… когда на чёрном, звёздном небе, бездонном и далёком, вдруг вспыхивает полярное сияние, когда яркие сполохи внезапно освещают от горизонта до горизонта ночное небо, то сияние превращается в дорогу, которая указывает, в какую сторону идти мне…

– Тебе идти или ему? – перебила Люся с нескрываемым любопытством.

– Ему, конечно, чучело! Он же говорил! – досадливо ответила Еся и тут же, совсем уже сердито, – Вот сбила, теперь дальше не помню!

– Вечно ты, Люська, лезешь со своими вопросами дурацкими! – поддержала Есю Маша, – Теперь не узнаем, куда пойдёт?..

– Да я просто, – хотела оправдаться Люся.

– Просто, просто! – передразнила Маша, – Просто, вон рожу в окошко высуни да свистни ещё раз!.. А здесь – жизнь!

Утром следующего дня Юрий проснулся в состоянии ожидания чего-то удивительно хорошего. Казалось, что вот сейчас, в эту минуту, кто-то должен позвонить, кто-то должен прийти, что-то должно случиться, что навсегда изменит его жизнь в самую, что ни на есть, лучшую сторону. Первые минуты он и в самом деле поглядывал то на часы, то на телефон, то в окно. Умывшись и приведя себя в порядок, Юрий прошёл в кухню, достал там из холодильника завтрак, сунул его в микроволновку, включил подогревать. Тут же зазвонил городской телефон, он снял трубку. Звонила мама.

– Пожалуйста, – сказала она, – не разогревай завтрак в микроволновке. Очень тебя прошу: не убивай все полезные ферменты в еде этим идиотским приспособлением!

– Хорошо, не буду, – сказал он честным голосом и глянул на печь: с секунды на секунду должен был раздаться звонок, оповещающий о том, что разогрев закончен.

– У меня сегодня сложная операция, может, придётся задержаться.

– Хорошо, лягу спать сам, – сказал Юрий. Когда трубочку на аппарат положил, микроволновка звякнула сигналом. Микроволновую печь Юрий купил сам ещё десятиклассником, несколько лет назад, когда летом работал на хозработах в коммунальном хозяйстве. Принёс её домой, гордый и счастливый. Мама его хвалила, хвалила, но когда в сентябре он пошёл в одиннадцатый класс, рассказала, что печка такая, разогревая волнами еду, уничтожает в ней всё то, что ещё остаётся после приготовления пищи на огне. Но Юрий любил микроволновку, как все молодые люди любят то, что взрослым, особенно родителям, кажется бесполезным или даже вредным. К примеру, спать рядом с сотовым телефоном? Говорят, что на мозги действует отрицательно. И что? Светка у них, одноклассница, с пятнадцати лет с телефоном сотовым в обнимку спала, боялась звонок от парня пропустить… и что, второй раз спрашиваю? Всё у неё с мозгами нормально. Пять лет спит, и мозгам ничего. Вот поверь теперь взрослым папам и мамам?.. Впрочем, конечно, можно всё это отнести к тому, что у Светки мозгов нет?.. Может, и так.

Мама Юрия была хирургом, отца он не знал. Отец погиб где-то на нефтепромысле, прямо на буровой вышке. То ли упал, то ли вышка упала. Он не помнил и говорить об этом не любил. Не любил, потому что слишком болезненно переживал в детстве вопросы от сверстников: «А твой отец где? Он кто? Почему за тобой не приходит? Он вас бросил? Его вообще не было, а как же так?..» Мама тоже рассказывать не любила, потому как её родной брат, а его дядька Миша, когда Юрию было лет пятнадцать, сказал, что если бы мама не была бы им беременной в то страшное время, то повесилась бы… Она и хотела, вроде уже и верёвку приготовила, и табуретку, и крюк был на потолке в старой квартире, и… Да тут у неё в животе что-то такое произошло, о чем знают только беременные женщины, и она поняла, что в ней появилась новая жизнь… Муж ушёл в вечность, но за собой оставил сына… Всё, больше ни слова об отце!..