Сергей Извольский: Северное Сияние. Том 1 [СИ litres]

Корпус, в котором располагалась столовая, напоминал криво воткнувшуюся в землю летающую тарелку. Футуристическая конструкция из стекла и бетона, с царством ослепительно-белого в интерьерах, чуждо контрастировала с серостью тоскливой осени, царствующей за панорамными окнами.

Не только диск здания столовой, но весь комплекс, куда переехала гимназия имени барона Александра Витгефта, был построен в стиле хай-тек: словно не одна летающая тарелка, а целая эскадра космических кораблей внеземной цивилизации приземлилась здесь, на острове Ягры в устье Северной Двины.

Впрочем, вид из окон столовой открывался не на остальные занятые гимназией корпуса, а на Большую землю, отделенную от острова Никольским заливом. И среди серой ноябрьской хмари на другом берегу единственным ярким пятном выделялись синие и золотые купола Николо-Корельского монастыря.

Северная погода – по всеобщему впечатлению – встретила прибывших с юга страны гимназистов примерно с такой же приветливостью, какая бывает у ласкового удара мокрой тряпки по лицу. И если поначалу казалось, что можно привыкнуть, то сейчас, в середине ноября, после полутора месяцев без настоящего теплого солнца, пейзаж за окном вызывал уныние практически у всех.

Ясноглазая Наденька одна из немногих взирала на окружающий мир с восторгом юного натуралиста, для которого у природы нет плохой погоды. Эльвира же, как и Илья, о погоде высказывались в сдержанном, но негативном ключе. Особенно когда Андре устраивал нам многокилометровые марш-броски по окружающим город сопкам. Черноглазый Модест комментариев себе не позволял, но было видно – он, привыкший к гораздо более комфортному климату, страдает сильнее всех.

– Ну, хотя бы не Норильск, – пробормотал я негромко, нарушая повисшее молчание.

– Что? – поинтересовался только присевший за наш стол Валера.

– Не «что», а «где», – моментально отсек я его, возвращаясь взглядом к тарелке с овощным салатом, который все никак не мог победить.

– И где?

– Там.

– А там что?

– А там глухих повезли, – пожал я плечами, насаживая на вилку крупный кусок авокадо.

Мое меню теперь от меня не зависело и было составлено диетологами гимназии по заявке Андре. И почему-то моя нелюбовь к некоторым продуктам не учитывалась вовсе, хотя информация об этом у составителей наверняка имелась в личной карточке. Хотя может быть, дело именно в этом.

– Чем тебе не нравится Норильск? – не сдался Валера, предсказуемо забирая у Модеста чай.

– Валер, это мой чай, и он невкусный… – начал было темноглазый оруженосец сибирской царевны, но Валера от него только отмахнулся. Модест пожал плечами и отвернулся. Выглядел он, кстати, совершенно спокойно, хотя вчера даже пробовал после подобного с Валерой разборки устраивать. Смирился?

– Чем мне не нравится Норильск? – между тем недоуменно переспросил я и невольно задумался.

После того как побывал в Норильске (в прошлой жизни), понял, почему дежурные жалобы петербуржцев на климат вызывают у непробиваемо спокойных северян лишь снисходительную улыбку. Потому что все присказки, которыми описывают столичные жители свой климат, по типу «здесь три месяца холодно, а остальные девять – очуметь как холодно» или «да было у нас лето, просто я в тот день работал» относятся в первую очередь к Норильску.

– Купаться там неудобно очень, – нашел наконец я вполне нейтральный ответ.

– Чем же? – поинтересовался Валера, держа на весу кружку с горячим чаем, все никак не собравшись сделать первый глоток.

– Там дно водоемов даже летом не оттаивает. И поэтому даже комфортно не встать передохнуть. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я, – выдал я самую мерзкую улыбку, на которую был способен.

Илья, судя по взгляду, единственный из всех догадался о смысле сказанного. Широкоплечий светловолосый крепыш постарался сохранить невозмутимость, но не выдержал и пару раз негромко хрюкнул, сдерживая рвущийся смешок.

– Ты чего? – поинтересовался Валера у Ильи, на котором сейчас скрестились взгляды всех присутствующих. Нет, не всех – Модест то и дело поглядывал на свой чай в руках Валеры.

– Анекдот он забавный вспомнил, – пришел я на помощь Илье, отвлекая внимание.

– Какой анекдот? – снова повернулся ко мне Валера.

– Про пятнистых змей, – широко улыбнулся я. Все же багаж целого культурного пласта, незнакомого этому миру, позволяет использовать многие шутки эксклюзивно и по-настоящему в первый раз.