Потом оставил за распорядителя мероприятия гарсона и поручил ему добавлять коньяк в шампанское до тех пор, пока жидкость не станет бурого цвета. Это значит, что белый медведь ушел и пришел бурый. И сказал, что самое главное…
– Что самое главное? – довольно игриво поинтересовалась Эльвира.
Обычно взирающая на весь мир с ледяным спокойствием непоколебимого достоинства царевна явно слегка опьянела, и я украдкой за ней наблюдал – видел ее в таком состоянии первый раз.
– Самое главное, что с ним тоже обязательно надо будет поздороваться, чтобы не обиделся. И вот после того, как бурый медведь пришел, необходимо вновь отпивать по глотку и добавлять понемногу в фужер шампанского, чтобы вернуть белого медведя. Тот, кто последний сделает глоток перед его возвращением, – абсолютный победитель.
– Судя по виду поля боя, победителя нет, – прокомментировала Анастасия, глядя на тела у стола.
– Конечно нет, – засмеялся Валера, – ведь белый медведь никогда не возвращается!
Последнюю фразу мы с ним произнесли в один голос. Мне, кстати, в момент начала игры пришлось приложить некоторые усилия – якобы отхлебывая, плотно закрыл при этом рот, еще и делая вид, что все сильнее пьянею. И еще пришлось постараться, чтобы после технично слиться с площадки вызова бурого медведя.
Посмеявшись еще немного, мы понаблюдали за боулингом по дорожке, после пошли подышать на открытую галерею верхней палубы. Здесь девушки взяли еще по бокалу шампанского у мимо проходящего официанта-неасапианта. Потом мы как-то технично разделились, и после небольшой прогулки мы с княжной оказались у двери каюты. Открылась эта дверь после прикосновения Анастасии – замок был настроен на ее биометрию.
Каюта убранством не уступала остальным помещениям яхты. Осмотреться я не успел – княжна шла впереди, целенаправленно потянув меня за собой. Миновав прихожую, мы оказались в гостиной, где мое внимание привлекла расстеленная тигриная шкура. В проеме открытой двери виднелась спальня.
В принципе, я ожидал подобного – большую часть комнаты занимала кровать с балдахином. Яркими красными каплями на белоснежных простынях выделялись рассыпанные лепестки алых роз.
Обернувшись, я встретился с повлажневшими от выпитого глазами Анастасии.
Княжна хотела что-то сказать, но даже выпитый алкоголь ей в этом не помог. Наверняка сказать она хотела что-то вроде «Это испытание, и пусть то, что сейчас случится, будет за скобками наших отношений». Хотела, но не смогла – я заметил, как у нее, даже несмотря на выпитое, от волнения перехватило горло.
А вот больше ничего ни заметить, ни почувствовать не мог – княжна снова закрылась от меня ментально, причем полностью. И большого труда ей стоило не отвести взгляд и смотреть прямо в ожидании – потому что сейчас, оттолкни я ее во второй раз, для нее это будет настоящим испытанием на прочность.
И я сейчас, не глядя Анастасии в глаза, задумчиво смотрел на оголенные плечи девушки. Последовала секундная задержка, после которой я шагнул вперед, положив руки ей на талию и привлекая к себе. Княжна доверчиво ко мне прижалась, и я отчетливо ощутил гулкие удары ее сердца. Когда наши губы встретились – первым, осторожным поцелуем, Анастасия прерывисто вздохнула и закрыла глаза, а по ее гибкому телу прошла дрожь от пережитого напряжения.
Некоторое время мы целовались, словно привыкая друг к другу, а после княжна резко отстранилась, и сорванное платье из невесомой ткани мягко соскользнуло на пол.
До кровати, кстати, мы дошли не сразу. А когда все же поднялись с тигриной шкуры, направляясь в спальню, я обратил внимание, что татуировка на спине и плечах Анастасии ожила, наполненная силой.