Роушин Мини - То, что нас объединяет

– Рисование.

Улыбка деда слегка потускнела.

– Рисование? Ну-ну.

Хелен, потягивая крепкий кофе, сидела на кухне у родителей. Пусть себе отец пытается разговорить Элис. В конце концов, она – единственная его внучка. Прислушиваясь к обрывкам фраз, Хелен думала о Мэлоуне.

Прошел месяц с тех пор, как она заметила у него во дворе первый одуванчик. За это время весь газон успел зарасти цветами. Кот Мэлоуна орал вчера вечером у ее задней двери, пока Хелен не швырнула в него полотенцем. Что-то явно случилось, но кроме нее, похоже, никто об этом не догадывался.

– Еще кофе?

Хелен взглянула на мать. В свои семьдесят шесть та не утратила и капельки элегантности, как не утратила способности поддерживать свой большой дом в идеальном порядке.

– Нет, спасибо, – покачала головой Хелен.

Всякий раз, когда они с Элис приходили в гости, мать предлагала налить еще чашечку. И всякий раз Хелен отвечала отказом.

Неужели Мэлоун умер? Что если он лежит у подножия лестницы со сломанной шеей или растянулся вдоль кухонного стола с костью в горле? Пожалуй, стоило заглянуть к нему пораньше, когда на лужайке только-только появился первый одуванчик.

Прошел целый месяц, а она и пальцем не пошевелила, чтобы хоть чем-то ему помочь.

– Хелен.

Она бросила взгляд на отца.

– Я спросил, не попадалась ли тебе в последнее время какая-нибудь интересная книжка.

Книги. Последнее прибежище для всякого, кто отчаялся поддержать разговор на другие темы. Может, стоило рассказать отцу о не самом законопослушном поведении его внучки? Наверняка их беседа приняла бы более оживленный характер.

– Да я сейчас читаю только то, что рецензирую. В основном, сплошная ерунда, – Хелен поднялась из-за стола. – Ладно, мы, пожалуй, пойдем. Элис еще уроки готовить. Спасибо за кофе.

Пока Хелен отъезжала от дома, родители бок о бок стояли у входной двери и махали им на прощание. Наверняка рады избавиться от них… как Хелен с Элис рады поскорее покинуть этот дом. Тирания родственных связей. Это она заставляет людей поддерживать отношения, даже если те давно превратились в обузу.

Хелен выехала на шоссе.

– Подбросить тебя до центра? Ты вроде встречаешься с Карен?

– На выходные она уехала в Килкенни, к отцу.

– Стало быть, едем домой?

– Да.

Хелен притормозила у поворота.

– Ты, случаем, не видела в последнее время мистера Мэлоуна?

– Нет. А что такое?

– Просто спросила. Такое чувство, что он куда-то запропастился.

Никакой реакции. Хелен тоже замолчала. Интересно, что заставило Сару написать Элис второе письмо?

Пришло оно как раз накануне. Увидев знакомый почерк, Хелен едва не открыла конверт и лишь в последнюю секунду заметила, что письмо адресовано не ей. Никаких тебе подарков – только тоненький конвертик с парой страниц. Положив письмо на стол, Хелен стала ждать возвращения Элис.

Та, придя из школы, молча взяла конверт и понесла его наверх. За весь вечер она так и не упомянула о том, что же было в письме, а Хелен мысленно поклялась не спрашивать ее. Элис исполнилось шестнадцать, и Хелен старалась не лезть без нужды в жизнь дочери. И все же было любопытно, что такого могла написать ей Сара.

Она свернула на дорогу, идущую вдоль канала.

– У тебя нет, случайно, моих фотографий? – неожиданно спросила Элис.

– Фотографий? – удивленно взглянула на нее Хелен. – Школьных, ты имеешь в виду?

– Нет, когда я была совсем маленькой.

По стеклу забарабанили капли дождя.

– Есть, – сказала наконец Хелен. – Мы часто тебя фотографировали. В общем, не столько мы, сколько твой папа – ему это удавалось куда лучше, чем мне. Он тогда много снимал.

В первые месяцы после рождения дочери Кормак частенько брался за фотоаппарат. Элис спит, прислонившись к груди матери. Элис вдохновенно зевает. Элис плачет, Элис ест, Элис лежит на спине, сосредоточенно разглядывая пластмассовые погремушки, развешанные на тонкой леске.

Да и позже было немало снимков. Элис сидит на полу. Элис ползет. Элис пытается встать на ноги. Элис шагает по дорожке и тащит за собой куклу. Элис восседает на высоком стульчике. Перед ней, на столе, праздничный торт с двумя свечками.

Десятки, если не сотни снимков. За эти годы Хелен успела забыть о них. Да и фотоаппарат давно уже не попадался ей на глаза. С чего вдруг Элис заинтересовалась старыми фотографиями?

– А можно мне взглянуть?

– Конечно. Они у меня в комнате. Как приедем, я принесу их на кухню.

С полдюжины альбомов, обтянутых искусственной кожей, валялись на дальней полке у нее в шкафу, за кучей шарфов, колготок и старых перчаток. Прихватив всю стопку, Хелен отнесла альбомы вниз и разложила их на кухонном столе.