Владимир Антонов - Поцелуй кувалды

– Наших бьют, – вскипел медвежий темперамент Михаила. – Ну сейчас вы у меня все схлопочете, – проревел он, вставая. – Не держи меня, женщина, когда наших бьют… – Он вырвался из цепких рук Джесс и решительно шагнул навстречу неприятностям.

Из полицейского участка они выбрались только под утро. Рита куда только не звонила, но без знания итальянского языка у неё ничего не получалось. Её просто не понимали. Наконец, кто-то догадался переключить её на служащего, который разговаривал по-английски. Пройдя через все бюрократические ступени, заявление Риты с просьбой выпустить хулиганов под залог в сто американских долларов, пришло к финишу с резолюцией заместителя шефа полиции: «Выпустить с предупреждением без залога в связи с отсутствием претензий от пострадавших».

– Ну что, гад. Не удалось в этот раз в Североморск съездить, так ты в полицейский участок решил заглянуть? С ребятами пообщаться… – от злости у Джесс раздувались ноздри и начали завиваться волосы. – Зачем мы уехали? Разве за этим? Теперь за тобой числится драка и привод в полицию. Ещё не известно, как на это отреагируют в американском консульстве. Продержат теперь в Италии года два… Ну, ничего. Всё это время ты у меня будешь работать на стройке обычным работягой. Ты этого хотел? – В конце монолога тембр голоса Джесс сдвинулся на несколько ладов вверх и перешёл в истерику. Невыспавшийся и очень «больной» Миша отключил слуховые рецепторы. У него и так трещала голова. Он не был готов к этой утренней дискуссии с женой. Он очень хотел пива и спать.

Аналогичный разговор в это же время происходил и в соседней комнате.

– Какого чёрта ты прицепился к этой потрёпанной кукле? – вопрошала своего мужа Рита. Что она тебе сделала? Ты понимаешь, что я начинаю уставать от твоих выходок, от твоей дурацкой ревности и-и-и… в конце концов ты когда-нибудь начнёшь выполнять свои обязанности в постели? Сколько я уже на голодном пайке? – Рита покраснела от злости. Сэм понуро молчал, чувствуя себя более виноватым от того, что давно не исполнял супружеский долг, нежели из-за пьянки с приключениями. – Если ты забыл, как это делается, то поинтересуйся у своего собутыльника. Он свою жену в голоде не держит…

Сэм хотел что-то возразить, но вовремя остановился. Он прекрасно понимал, что неправ, но что он мог сделать со своими комплексами? «Ну хорошо. Ляжем мы в кровать, она меня поцелует, я начну её ласкать и одновременно думать только о том, что у меня сегодня опять ничего не получится. Не встанет и всё тут! Не думать не могу. Голова мне не подконтрольна. Она сама решает, думать ей или нет. Вот он и не встанет, конечно. Интересно, как с этим вопросом у подводника – Мишки? Он говорит, что на атомной лодке служил. Значит там была радиация, и у него тоже стоять как часовой не должен. Или плохо должен стоять. Я слышал, что у них у всех с этим проблема. С другой стороны, Ритка говорит, что он со своей справляется…. тогда что? Сегодня спрошу».

Основательно «пропесоченные», но довольные, что, наконец, всё закончилось, оба искателя приключений были выпущены на свободу.

– Только больше не пей! – вполне серьёзно сказала Рита. Она надеялась на то, что Сэм её «услышал» и сегодня же поговорит с Михаилом. Да он и сам собирался это сделать именно сегодня.

– Обещаю – не буду! Только одну кружку пива и всё. Он сбежал по лестнице вниз, где его уже ждал Миша.

Они зашли в первый подвернувшийся им бар и заказали по кружке густого немного сладковатого тёмного пива. Потом сели за дальний столик, где царил полумрак, и, наконец, расслабились. После первых двух глотков тягучей ароматной жидкости остатки напряжения последней ночи испарились…

– Сейчас бы воблы сушёной, – мечтательно произнёс Михаил, – как на лодке. Ты не представляешь, какая у нас там была вобла.

– А вам там что – пиво давали? – изумился Сэм. – Я про такое не слышал.

– Да не-е-т! Пива не давали. Там с этой воблой была целая история. В начале шестидесятых, когда пересматривался старый лодочный паёк, никак не могли решить, что давать морякам – пиво с воблой или красное сухое вино с шоколадом. Победило вино. Пиво из списка убрали, а про воблу просто забыли, и она осталась среди основных продуктов наравне с икрой, шоколадом, сгущёнкой, сухофруктами и осетриной. Наверху сознавали важность для «обороны» страны нашпигованных ядерными ракетами подводных лодок и приняли решение кормить подводников основательно. Такой воблы, как там, я никогда больше не пробовал. – Миша потянулся, хрустнув суставами и опять мечтательно улыбнулся. Воспоминание о службе, как обычно, вызвало в нём наплыв положительных эмоций. Открылась входная дверь, и в бар вошли двое. Они не походили на местных, но Миша не придал этому значения. Мыслями он сейчас находился в родном Североморске.