Владимир Антонов - Поцелуй кувалды

На следующее утро в районе восьми часов незнакомый человек, по виду цыган, а на самом деле обыкновенный еврей родом из древней Хивы, постучался в двери общежития и предложил свои услуги в роли скупщика всякого товара. Он ссылался на то, что уже пятнадцать лет этим занимается и его цены самые лучшие во все Австрии. «Даже Фима с пятого Брайтона это вам всегда подтвердит, клянусь! До сих пор мне благодарен и шлёт открытки по поводу каждого праздника». Но цены он предложил такие, что даже полный дурак сразу отказывался от дальнейших переговоров. В этом заключалась первая часть разработанного Джесс-Галей плана. Псевдоцыган уехал ни с чем, вслед за чем подъехал Вагиф с Розой. Их уже ждали. Накануне вечером Джесс и Миша провели в разговорах с нашими около двух часов, чтобы убедить их не сдавать золото в скупку и не «отдавать» незнакомцам, а продать всё очень «хорошим людям». Большинство согласилось. Бухарские оказались знакомы с хозяином общаги, они иногда приезжали сюда, чтобы забрать письмо от родственника из Союза или маленькую посылочку. Золото, среди которого иногда оказывались ювелирные шедевры, тоже иногда покупали. Вот и сейчас они не стали терять время и вместе с Джесс пошли по комнатам, предлагая разумные цены. Через час они закончили скупку драгоценного металла, рассчитались с Джесс и уехали к себе на рынок. Это утро принесло Филоне – Филоновым триста восемьдесят долларов, что на восемьдесят долларов превышало недополученное вчера пособие.

Миша с мольбой посмотрел на жену. В этом взгляде было всё: усталость последних дней перед отъездом из Ленинграда, переживания от расставания с родиной и друзьями, горечь потери двадцати тысяч долларов и вчерашнего пособия и неистребимое желание выпить пива с венскими колбасками… Джесс-Галя выдержала этот взгляд, но сердце её дрогнуло: «Хоть и скотина, конечно, но ведь свой! Так и быть, пусть попьёт своего пива, а я пока схожу в парфюмерный…». Последующие дни в столице Австрии были наполнены Шубертом и Бетховеном, Штраусом и Моцартом, Галереей старых мастеров и Национальным музеем искусств, Императорскими дворцами. На всё времени не хватало, но очень-очень хотелось всё это увидеть и впитать в себя. «Будет ли когда-нибудь ещё такая возможность?», – задавали себе один и тот же вопрос супруги, перебираясь с одного конца города на другой, чтобы посмотреть на ещё один шедевр венской архитектуры или послушать великую музыку. Ближе к концу второй недели Миша начал ощущать, что за ним наблюдают. Он не мог в точности описать эти ощущения, но уверенность в том, что это на самом деле так, возрастала с каждым днём. «Скоро начнётся, – не сомневался он, но страха или сомнений по этому поводу он не испытывал. – Чем скорее начнётся, тем скорее и закончится. А если не закончится, то… В общем, посмотрим…».

На двадцатый день пребывания в Вене на доске объявлений в зале собраний на первом этаже общежития появился листок бумаги, на котором было написано, что отъезд по маршруту Вена – Рим состоится послезавтра двадцатого октября. Сбор на вокзале в девять часов утра по среднеевропейскому времени на второй платформе. Опоздавшие будут добираться в Рим самостоятельно без всякой гарантии. «Сказки венского леса, которые кто-то когда-то увидел в кино, заканчиваются, – промурлыкал в полголоса знакомую мелодию Миша. – Скоро начнутся Римские каникулы!» В отличном настроении он поднялся в свою комнату на втором этаже общаги и сообщил новость Джесс – Гале. Та отложила в сторону карту Италии, на которой она отметила пункты их возможного десантирования, и с облегчением проговорила: «Ну вот и всё, Мишенька, следующая остановка Рим, а там и до Венеции недалеко».

Чтобы избежать всяких неожиданностей, группа почти в полном составе прибыла на вокзал пораньше. Добираться до Рима самостоятельно никому не хотелось по двум причинам. Первая, главная – никому не хотелось тратить свои деньги на билеты. Вторая, ещё главнее – с израильской визой на руках в качестве основного документа было очень непросто пересекать границы европейских государств. Можно было легко и надолго застрять в какой-нибудь тюрьме для перемещённых лиц. Было прохладно и по-осеннему пасмурно. Пройти на платформу номер два было не просто. Вход на платформу был перегорожен и охранялся вооружёнными полицейскими. Несколько дней назад палестинское руководство – террорист на террористе и, одновременно, большие «друзья» советского народа, – объявили на весь мир, что расценивают еврейских эмигрантов, направляющихся в Израиль, как опасность для Палестины и что теперь они будут бороться с этой опасностью теми методами, к которым они привыкли. Евреям эти методы были известны, поэтому некоторые из отъезжающих повесили на себя таблички с надписями «Я не еду в Израиль!». На всякий случай. Всего на платформе собралось со всей Австрии более трёхсот человек. Как потом выяснилось – это был один из последних составов с эмигрантами по маршруту Вена – Рим. Миша с Джесс прогуливались в ожидании подачи состава с вагонами. Пошёл дождь, но он не смог испортить настроение отъезжающих. Мыслями каждый из них уже был в Италии, в Вечном городе. Миша очень хотел увидеть Ватикан и Сикстинскую Капеллу, Джесс хотела того же, но ещё больше хотела в Венецию.