Олег Минкин - Правдивая история страны хламов. Сказка антиутопия

И нет у этой петли ни конца, ни начала, ибо она подобна змее, заглотившей собственный хвост.

Понаблюдав еще, Гицаль понял, что жизни хламов – это простые отрезки, рывки от рождения к смерти.

Лишь полосы судеб отдельных избранников вновь и вновь прерывистой строчкой пробегали по поверхности забора, то и дело прокалывая ее насквозь.

К примеру, Смок Калывок несколько раз появлялся в Хламии и исчезал из нее, и эти моменты были поворотными в истории хламской державы. И сам Гицаль, исчезнувший во время строительства канала, появился вновь во время его засыпки в образе надменного старца в черных очках с дорожной тростью в руке, а затем на длинном, заставленном едой и напитками обеденном столе кабачка “Сердцебиение” перед Хитером Смитером и Смоком Калывоком, которые напрасно старались договориться о чем-то важном для существования страны.

Какой смысл содержался в увиденном, для чего и кому это было нужно – оставалось только гадать. Одно было несомненно: линии Гицаля и Смока подчиняясь какой-то вселенской геометрии, стремились исключить одна другую и поочередно пересекались с заветным сундуком Болтана Самосуя.

Сам же сундук был подвешен на еле заметных нитях, которые брали начало в черном разломе и в него же возвращались.

И непрерывная линия иностранца Шампанского извивалась вдоль поверхности забора, описывала полный круг и исчезала в “черной дыре”. Оттого-то, может быть, Шампанский и был осужден никогда не умирать и ниоткуда не появляться…

Невидимая ладонь опустилась на Гицаля Волонтая, оторвала его от золотисто-голубой поверхности и в виде сверкающего эллипсоида швырнула в неуютное пространство Страны Хламов.

Последним ощущением романтика было сожаление о том, что ни ему, ни кому другому не дано взглянуть на оборотную сторону забора, узнать полную и окончательную истину. Но было ясно, что даже то, что ему довелось увидеть – это огромное счастье и щедрый подарок того, кому принадлежал весь замысел и чье расположение ему предстояло еще оценить.