Игорь Шагин - Белая полоса

— Пойдите посмотрите, не пришёл ли свидетель, — сказала судья секретарю, и та направилась к выходу из зала.

Через некоторое время она вернулась с громоздким, немного неуклюжим мужчиной лет сорока пяти или пятидесяти, в белой рубашке и чёрных брюках, с заметно полысевшей головой.

— Давайте Ваш паспорт, — сказала ему Лясковская.

Но мужчина, казалось, её не слышал. Он молча осмотрелся по сторонам, а потом впритык уставился на прокурора, который сейчас подобрал ноги, и под его взглядом медленно выпрямил осанку. А потом громким, грозным голосом, почти срывающимся на рёв, не отводя глаз от прокурора, медленно произнёс:

— Это кто? Я вас спрашиваю: кто это? — и стал оглядывать сидящих за столом на сцене членов суда. — А кто Вы? — посмотрел он на Лясковскую, которая отодвинулась на стуле назад то ли для того, чтобы встать, то ли потому, что инстинктивно сохраняла безопасную дистанцию. И как только приготовилась ему что-то сказать, он быстро отвёл от неё взгляд, повернувшись корпусом груди к клетке. И таким же голосом, срывающимся на рёв, с расстановкой произнёс:

— Где Шагин?

Я встал со своего места, подошёл вплотную к решётке, поздоровался и сказал, что Шагин — это я.

И мужчину, что называется, начало типать. Он начал говорить, но было видно, что у него нарушилась артикуляция.

— Меня, полковника, боевого офицера, восемнадцать часов продержали в прокуратуре, трясли передо мной наручниками и рассказывали, что он, — он кивнул на меня, — поставил меня на мою должность!

— Так, успокойтесь, свидетель, — сказала ему Лясковская. Но он, казалось, её не слышал. Молча осмотрел зал и присутствующих. А потом спросил у Лясковской:

— Кто Вы? А это кто? — посмотрел на заседателей. А потом снова на прокурора: — Кто это?

— Я сейчас распоряжусь Вас вывести из зала! — стала поднимать голос Лясковская.

— Это что — суд? — мужчина её не слышал.

— Да он меня не слышит! — сказала Лясковская.

— А это что — прокурор? Вы хоть оденьтесь, как прокурор! А Вы, что ли, судья?

— Что Вы себе позволяете?

Но Лясковская недоговорила фразу — мужчину начало трясти. На лбу у него выступил пот, который он вытирал тыльной стороной ладони.

— Пожалуйста, успокойтесь, свидетель, — сказала Лясковская. Потом, добавив для окружающих: — Да он же болен!

— Да, у меня контузия, — сказал мужчина и продолжил вытирать пот (начальник Киевской региональной таможни был «афганцем», и практически все руководящие должности его ведомства занимали его друзья или знакомые по военной службе).

— Так, успокоились? Давайте паспорт. Ярамцев?

— Да, — ответил свидетель и протянул Лясковской паспорт.

Свидетель Ярамцев в судебном заседании пояснил, что после ранения Халтуриной он временно исполнял её обязанности — начальника отдела платежей Киевской региональной таможни. В этот период следственными органами была проведена выемка документов, относящихся к работе отдела, однако без его участия.

Ознакомившись в зале судебного заседания с отдельными документами, которые ранее были изъяты на КРТ, Ярамцев пояснил:

— Когда мне показывали в прокуратуре эти документы, их было больше — видны следы степлера. Кто и зачем их вырвал, не знаю… предъявленные документы перетасованы… к некоторым справкам нет данных о стоимости и других документов. Кто-то поработал с архивом. Не может быть, чтобы при подписании справок к ним не был приложен весь необходимый пакет документов. Одна из версий, о которой мне говорили в прокуратуре, — это Халтурину подрезали для того, чтобы на её место поставить меня и через меня провести какую-то партию товара. Почему тогда следствие не поднимало документы за периоды, предшествующие её ранению и после, за период деятельности «Топ-Сервис», а только за период временного исполнения мною обязанностей начальника отдела? Ещё раз подчеркиваю, что приобщённые к делу документы пересортированы. Многие отсутствуют, изъяты. Кто-то с ними провёл определённую работу.

У участников процесса к Ярамцеву вопросов не оказалось. На мой вопрос он ответил, что работа инспекторов с брокерами происходила бесконтактным образом. Оформление грузов могло состояться только после проверки инспектором полного комплекта документов. На работу инспекторов начальник отдела тарифов и стоимостей, кем являлась Халтурина, не влиял.

Лясковская посмотрела на меня, как будто поморщила нос от моей некомпетентности в том, что судом не рассматривается вопрос об оформлении таможенными инспекторами грузов и прямое влияние Халтуриной на оформление грузов. Шёл вопрос о её принципиальной позиции при определении таможенной стоимости товара.