Александр Проханов - Крейсерова соната

Бомжи, населявшие свалку и казавшиеся первобытным бестолковым племенем, на самом деле еще недавно являлись советскими людьми, за каждым из которых числилось какое-нибудь звание, почетное имя, достижение в науках и искусствах. Изгнанные из нового, прогрессивного общества, о котором так мечтал потомок бедуинов, сын солнечных пустынь, академик Сахаров, и за которое так страстно и мученически боролся писатель, чья фамилия странным образом передавала притчу про то, как задумала "соль жениться", эти люди с потерпевшего крушение корабля жили на необитаемом острове, как робинзоны, сохранив обычаи и нравы Красной Атлантиды. Материк утонул, но на крохотном острове обитали атланты, жившие по законам своей утонувшей Родины.

Они жили коммуной, где не торжествовала частная собственность, а вся свалка, со всеми отбросами, была общим достоянием. Здесь господствовал труд - по разгрузке и собиранию нечистот - не всегда добровольный, но всегда вознаграждаемый, согласно принципу: от каждого по способностям, каждому по труду. Сколоченный из старых ящиков стенд с надписью: "Наши маяки" - отмечал отличившихся при разборе мусора, кому удавалось среди испорченной пищи, кислых нечистот и изжеванной оберточной бумаги отыскать какую-нибудь поломанную, чудом уцелевшую вещь, свидетельствующую о великой эпохе. Так островитяне выходят на кромку океана и ждут, не принесет ли волна доску корабля с драгоценным, полустертым именем или бутылку с посланием из другого, бесконечно удаленного мира.

Жили обитатели свалки в пещерах, которые сами же и вырыли в горах мусора. Там было тепло, ибо вечное разложение отходов создавало благоприятный микроклимат. Каждая пещера была рассчитана на одного человека, ибо советские люди презирали коммуналки. Каждое новое жилище строилось сообща согласно социальной программе "Твой дом". В подземной столовой все вместе трапезничали. Старый повар, уволенный из ресторана "Советский", когда там разместился ухарский и купецкий "Яр", готовил великолепные обеды из тщательно промытых и отобранных капустных листьв, выброшенной, но вполне съедобной моркови и картофеля, из мяса и рыбы, которые, при соблюдении известных мер безопасности, можно было извлекать из банок с армейской тушенкой, отслужившей срок годности или из объедков дорогих ресторанов, где пресыщенная публика позволяла себе не доедать жареную осетрину или форель. К обеду подавались также спиртные напитки, тщательно добываемыя из бесчисленных опорожненных бутылок, на дне которых всегда оставалось несколько капель спиртного. Так, одни могли испить водки, другие, красного вина, третьим же, с неизжитыми буржуазными наклонностями, доставалось виски, включая "Джони Вокер".

В подземном актовом зале проводились собрания и съезды, дискуссии на политические темы. По-прежнему актуально звучали доклады по экономике социализма, о международном рабочем движении, о монолитном единстве народов СССР.

Особое помещение, тщательно сберегаемое, было отведено под музей советского быта, куда складывались добытые из мусоровозов предметы, свидетельствовавшие о великой "красной цивилизации".

Среди обитателей Красной Атлантиды, если внимательно всмотреться в заросшие лица, в утомленные вечными трудами, экзотично разодетые и разукрашенные фигуры, можно было узнать тех, кто, казалось, давно почил, напрочь забыт, десятилетия не упоминался в газетных статьях и телепередачах, как если бы его не было в живых.

Так, например, здесь проживал герой космических исследований, автор марсианского проекта, согласно которому в первое десятилетие двадцать первого века советские люди должны были построить на Марсе город под названием Москва-2, где были бы свои Красная площадь, Тверской бульвар, Садовое кольцо и Москва-река, для чего предполагалось наполнить водой один из пересохших каналов.

Здесь также коротал старость конструктор знаменитых атомных ледоколов, который задумал новую флотилию столь мощных судов, что они должны были прорубить во льдах коридор прямо через Северный полюс в Америку, что соединило бы два полушария самым коротким путем, дав расцвет всей заполярной цивилизации Советов.

Тут жил строитель установки по атомному синтезу, которая вот-вот должна была заработать, создав неисчерпаемый океан энергии. Но начавшаяся "перестройка" прервала проект, выпила из страны ту энергию, которой ей так не хватало, и огромная установка под стеклянным куполом лаборатории была разобрана на утиль цветных и драгоценных металлов.