Сергей Минутин - Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

Конечно, в клубе есть и свой оригинальный устав и определённый ритуал, но главная особенность в общении со своими, в серьёзности обсуждаемых проблем и принимаемых решений.

Почему Англия? Английский консерватизм, не тронутый и веками не разграбляемый остров. Почитание имени. Даже серийных убийц называют сначала по имени Джек, а уж только потом Потрошитель.

Англичане убеждены, и не без основания в том, что среди них нет предателей. Одно выражение «слово джентльмена» – отличная характеристика англичанина, да и отношение к слову очень дорого стоит. Но с другой стороны, именно эта уверенность сыграла с ними злую шутку, сделав их довольно разговорчивыми и откровенными друг с другом. Но собеседником может оказаться и не англичанин. Тогда возникла система клубов, салонов, куда трудно было попасть, но, попав, говорить всё, что захочешь. Словом, единственный способ возможного шпионажа в Англии был и остаётся клуб. Но шпион, став членом клуба, очень быстро начинал понимать, что он, разглашая салонные разговоры, выдаёт не просто тайны другого государства, но и свои собственные, клубные тайны. Шпион, который понимал это, переставал быть шпионом, в обычном понимании этого слова. Клуб – это, конечно, не разведка, в нём не планируются операции. Но в клубе они зарождаются, черпают своё начало, вдохновляются идеей.

Столик в клубе был накрыт на двоих. Иван Иваныч уже пил кофе и дымил сигарой, но второй посетитель задерживался. Куранты в Москве и местный Биг-Бен уже давно отсчитали все временные сроки приличия, но Иван Иваныч не уходил, он ждал женщину. С этой женщиной его сблизили совместные чудачества. Когда – то давно они решили отождествить целое государство с поклонением женщине.

Выбор пал на Францию в основном потому, что Иван, бывая во Франции и не напившись «вдрызг», просто не мог смотреть на местных женщин. Градус в крови выравнивал его представление о женской красоте, и он даже начинал различать хорошеньких. Это была первая причина. Из-за неё он просил Сергея избавить его от командировок во Францию. Вторая была ещё занятнее. Было время, когда во Франции не только не любили женщин, но и казнили их, чуть ли не больше, чем во всех других странах мира вместе взятых. Особенное удовольствие французам доставлял «пионерский» костёр с привязанной в середине костра красавицей, не пожелавшей отдаться местному священнику, стороннику святой инквизиции. Вот на этом и решено было сыграть.

Иван Иваныч и Маргарита, именно так звали ту, которую он ожидал, решили возвысить женщину – француженку. Маргарите пришлось «попотеть» буквально: сначала её многократно сжигали на кострах как ведьму, потом сожгли как военноначальницу, а при этом ещё и девственницу. Затем её, знаменитую на весь мир танцовщицу и любовницу, расстреляли как немецкую шпионку. И только, когда в очередной раз Маргариту в облике великой русской певицы расстреляли опять как простую шпионку, мужики во Франции задумались, верной ли дорогой они идут.

С этого момента французский мужчина начал переосмысливать историю и задумываться над ролью женщины в своей стране, и французская революция уже стала отождествляться с женщиной и марсельезой. Правда, отклонения бывают до сих пор, но это уже как и везде: кулаком в глаз, чтобы не лезла под руку. Это уже борьба с последствиями. Французы стали любить своих женщин, тратить на них большие деньги, влезать в долги и идти на всё для их погашения и нового заработка для покупки нарядов и подарков для своих любимых. А так как правительство не могло всем платить щедрую зарплату и позволить всем обогащаться, то соответственно и французские мужчины постоянно были недовольны своим правительством.

А что может быть лучше для вербовки, чем любовь к женщине и недовольство властью. Словом, Маргарита «потела», а над поклонением работал Иван Иваныч.

Затем эту же идею подарили и продавили в Польше. Поляки – мужчины, менее чем за десяток лет, сумели убедить весь мир, что краше полячек женщин в мире нет.

После костров и расстрелов Маргарита с трудом переносила Иван Иваныча, но любовь всегда брала верх, да и дело, совместное дело, удалось на славу. Француженка стала самой очаровательней, самой благоуханной, самой изысканной женщиной, хоть и по-прежнему, по мнению Ивана, страшненькой. За Францией прочно закрепилось слово «шарм», особенно, для тех, кто никогда не был во Франции.

Россия и её женщины, в этом треугольнике, тоже стали самой вожделенной страной для настоящих мужчин. Ибо, с одной стороны, никто толком не мог её «трахнуть», а с другой, никто не мог понять почему? Всюду бабы водят туда – сюда ополчения и партизанские отряды мужиков, а до тела «хрен» дотянешься.