Сергей Рок - Алехандро Вартан [СИ]

Но всё это было тогда.

Теперь я смотрю на туманы. Они смотрят на меня, и кажется, что в целом мире нет людей, и что не отливает металлической синевой Субконтур — безлюдный и молчаливый. Непонятный.

Он — как я.

Предмет и человек — рядом. Бок о бок. Надо однажды прийти к этому состоянию. Надо однажды почувствовать себя частью большого и нескончаемого пространства, и свои мысли, которые пропитали всё и вся — по воле, по желанию.

В балках, сглаженных ветром, лежат леса — сейчас они познали силу красок. Зеленые леса не так интересны. Но, хотя и ими подчеркивают природную совокупность, общность. И тогда все горы — документ. А там, на пути к снегам, где вершины словно заточены для того, чтобы скрести небо, документ проходит начальную инициализацию.

Начало.

Здесь, наверное, не самое окончание пути человеческого, но надпись «конец», может — знак копирайта — все это можно связать напрямую с Козлово.

Я стою на небольшом балкончике в доме, который также является и частной гостиницей, здесь, в Козлово. Я курю. Концептуальность дерева, проросшего назад, навсегда оставлена, к ней можно вернуться потом. Я люблю ставить локальные задачи. Я просто нахожусь в данном месте — это большая редкость. Хотя здесь бывает довольно много людей, все они приезжают из несуществующих городов. Они, эти люди, также думают, что я вышел откуда-то из сверхбытия, пройдя весь путь по дороге скалярных величин.

И всё это очень нормально. Но надо смотреть на туманы дольше — пока они оттягиваются, словно одеяло, подчеркивая, что утро уже наступило, что уже пора вставать, заваривать кофе, пропитывая его запахом края дома. Пройдет ли этот запах по улице вниз? Разбудит ли людей, может — птиц, или духов, испуганных туманами и сидевших до поры в своих норах.

Я здесь — для кормления взора. Любой поиск связан с потребностью рисовать где-то в душе, невидимым инструментом осязания и памяти. Но на первом этаже расположился парень, который тренируется перед некой Олимпиадой. Я знаю, что такой Олимпиады нигде нет. Он считает, что есть. Он прав.

Когда я спустился, у нас был разговор по этому поводу. Парня звали Иваном, но имя свое он называл немного нараспев, из чего можно было сделать вывод, что тут имелась некая разница в произношении, да и вообще — его страна называлась, видимо, немного иначе, чем все, что только можно было представить. Я даже боялся спрашивать, чтобы не спугнуть туман.

Волшебные волосы. Покрытия таинственной головы мира. Горы. Если быть гигантом и смотреть на мир, созерцая, всё это — детали, детали…. А так хочется слиться с единым эгрегором существа гор, не думать о сути. Ведь нельзя знать суть. И надо. И нельзя. И снова. Да. Нет. Наоборот. Но никакая информация, оформленная в трактат, не даст выход, не прояснит воздух таинственных тайн.

— Я живу в Снове, — сказал Иван.

— А где это? — спросил я.

— Ну, как тебе сказать. Вот ты где живёшь?

— В Ростове-на-Дону, — ответил я.

— А как сюда приехал?

— Пришёл. Я нашел горку. И стал по ней подниматься. Неожиданно горка стала расти, предлагая мне какую-то странную реальность. Потом я вовсе обнаружил себя на горной тропе. Это было даже не в прошлый раз, а несколько раз назад. Но я понял, что дело не в той горке. Надо, чтобы совпали две плоскости — здесь, там. Тогда — подойдет любая гора. А Снов далеко?

— Нет. Я шел по той же тропе, что и ты. Внизу — мой город, город Снов. Я в нём живу, и в нём же тренируюсь. Но сюда я приехал, так как у меня не достаточная спортивная форма. И я уже не успеваю ее улучшить. Здесь же можно воспользоваться тем, что на склонах, что выходят на противоположную сторону от Субконтура, время особо никуда не движется. Можно хорошо поработать. Я могу пробыть тут год, но для всех это будет день, два.

— Можно сдохнуть от скуки, — проговорил я.

— Ну, а спорт?

— Не знаю. Тут варят чудесный самогон, но выпить особо не с кем. Ты не пьешь. Если заедут какие-нибудь посетители, вот — только с ними.

Я думаю, он катался вовсю. Один из склонов был усеян его следами — они держались до следующего снега, который не спешил — туманы не пускали его, то есть снег, видимо, полагая, что — достаточно и их величия — белого, вернее, более белого. Белая армия воздуха. Не надо облаков — потому что они располагаются во второй лиге, хотя и летают на высоте. Если бы добраться. Тогда б и узнал я — простые они тут. Или цветные. Это — в сравнении с карандашами. Но вообще, именно эти туманы создают окружающую реальность. Во всяком случае, нет ничего, что бы вставало на эту роль.