Петр Кириченко - Край неба

И пошел в свою комнату вздремнуть.

Спал он часа два, а после, проснувшись с недовольством, вышел в коридор. Ему было скучно. Делать же было совершенно нечего: телевизор пока что не включали, а в карты если где и играли, то закрывшись в комнате.

Мимо него прошла Лиза.

— Ну и как дела? — хотел было разговориться Суханов, но женщина, не ответив, ускорила шаги.

— Ты вот что, зайди ко мне, — сказал Суханов, когда Лиза снова попалась ему в коридоре.

Лиза взглянула на него, но ничего не ответила.

Суханов пошел в комнату, сел у окна и стал смотреть в него. За профилакторием начинался лесок, чуть левее просматривалась посадочная полоса. В сером небе лопотал вертолет. Все это было знакомо Суханову, и он решил, что смотреть абсолютно не на что. Лиза все не шла, и Суханов начал злиться. «Сказал: зайди — значит, зашла бы… Что… Как… Разговор бы начался, — думал Суханов. — Радуйся, что не я у тебя начальник, паршивка… Изображает из себя трудягу, бегает…» И от злости наступивший вечер казался Суханову еще скучнее. И единственным выходом было — все же пойти к Лизе в гости.

Суханов опять вышел в коридор.

Лиза, закончив работу и надев серенькое пальто, собиралась уходить. Без белого халата она стала еще тусклее и неприметнее, но Суханов об этом уже не думал. Он схватил ее за рукав, Лиза хотела вырваться, но Суханов торопливо заговорил:

— Ты вот что… может, обиделась, то зазря. Я человек добрый, пожалею. — Он все еще держал Лизу за рукав пальто. — Подожди меня на остановке, поняла?.. И тебе лучше, и мне — меньше видят, поняла?..

Лиза вырвала рукав и, ничего не ответив, ушла.

Суханов кинулся в комнату, отсыпал из сетки в портфель половину мандаринов, надел пальто и, напевая бездумное «там-та-ра-рам», бросился догонять женщину. Он повеселел, потому что по взгляду ее понял — не откажет, подождет. Когда он выскочил из дверей профилактория, на душе у него потеплело, он любовно оглядел дома, зажигавшие огни в синих сумерках, и красные и белые огни машин на дороге и зашагал легко, размашисто.

На автобусной остановке стояло несколько человек, среди них была и Лиза. Суханов подошел к ней, развернув широко плечи, гордый собой и прямой: он был похож в этот момент на важного начальника, набравшего для работы на дом целый портфель документов.

— Ну и что?.. Ждем автобуса или такси подхватим? — сказал он развязно.

— Да где здесь такси… автобус, — откликнулась Лиза и еле приметно улыбнулась: — Да и привычнее.

«Без тебя знаю», — подумал Суханов и спросил:

— Ехать-то куда? Далеко?..

— К Пяти углам.

— Гм… гм… — откашлялся Суханов и подумал о таком странном совпадении.

Комната у Лизы была большая — на два окна, и разделила она ее полированным шкафом и веселой ситцевой занавеской. На полировке отражался желтым пятном светильник, устроенный над столом, сквозь занавеску просвечивала еще одна лампочка. Суханов сразу же отметил, что в комнате чисто, уютно. Он подошел к окну и посмотрел на дом, стоявший через дорогу. В окнах кухонь копошились люди. «Коммунальщики, — определил Суханов и вспомнил квартиру Нади. — Устраиваются же, язви их мать! И живут, как в колхозе». Вспомнив о мандаринах, Суханов вытащил из портфеля несколько штук и угостил детей. Дети сказали «спасибо» и занялись там чем-то за занавеской, разговора не получилось. Видно было, что к чужим людям дети не приучены. Суханову это понравилось. «Надо полагать — чистая, — решил Суханов и даже повеселел. — А в профилактории строила из себя… Да оно и понятно: все же работа, какая ни есть, а без нее не проживешь…» Так думал Суханов, и Лиза ему все больше нравилась. Она в это время готовила на стол. Суханов хотел было предложить сходить в гастроном и купить вина, но передумал, решив, что на первый раз достаточно и мандаринов.

На ужин была картошка и колбаса.

Суханов и Лиза пили чай, а дети ели мандарины. Мальчик очистил только один и больше не стал, а девочка съела несколько. Суханов спросил ее, нравится ли…

— Да, очень, — ответила девочка. — Большое спасибо.

И перестала есть.

После смотрели телевизор, а потом Лиза стала укладывать детей. Она долго там возилась, что-то рассказывала и приговаривала. Суханов даже заскучал и на экран перестал смотреть. Сидел и, как-то ни о чем не думая, просто ждал. Наконец появилась Лиза, она села поодаль и стала смотреть телевизор. Суханов взглядывал на нее, но она, казалось, не замечала его. Когда за занавеской всхлипнула девочка, она тут же встала и прошла туда. Но там, видно, было неспокойно, и она вернулась не сразу. Суханов кашлянул, пытаясь привлечь ее внимание, но Лиза не пошевелилась, головы не повернула. Суханов уже с раздражением взглянул на кровать, стоявшую у окна, на два белых конверта от пластинок. «Музицирует, — отчего-то с надеждой подумал Суханов. — Дело будет!..» Подождал еще немного, а потом, потянувшись к Лизе, положил огромную свою лапищу ей на колено. Лиза сбросила руку и испуганно взглянула на занавеску, за которой спали дети.