Владимир Москвин - Раз пенёк, два пенёк

Во дворе, отдышавшись, Ильич спросил коллегу:

— Ты чего орал-то?

— «Клиент» скальпель выбил! — у Яшки текли слюни. Глаза его сошлись на переносице.

Всё ясно, подумал санитар. Уработался парень. На сегодня хватит.

Боря завёл автобус. Он курил папиросу и, по привычке, болтал:

— Вот видишь, Кудря, и беляши пригодились! Боря Суслонов прожил жизнь, Боря знает… Червячка заморили с утра — до Березняков теперь дотерпим. Ладно, поехали за Кабаном.

Они подкатили к дверям морга. Санитар с хирургом сидели на лавочке — помятые и угрюмые.

— Здорово, братва! «Клиент» готов? — шофёр, несмотря на разбитый лоб, находился в приподнятом настроении.

— Готов, — ответил односложно санитар, — забирайте, к чёрту.

Патологоанатомы поднялись и, махнув рукой Боре, отправились в здание. Суслонов двинулся следом.

Ильич кивнул головой:

— Вон, там лежит. Ещё не одет ваш товарищ.

— А чего не одет-то? Мы домой торопимся, — проявил недовольство Боря.

— Пять минут подождёте? — почему-то испуганно спросил подоспевший хирург.

Суслонов в ответ только пожал плечами и сморщил нос. До чего же дух здесь тяжёл!

— Ну да, подождём. Бумаги-то хоть готовы? Отчего преставился товарищ? — природное любопытство одолевало шофёра.

— За бумаги не беспокойтесь, — с готовностью отвечал Яшка, — сейчас напишем. Всё будет в полном ажуре. А помер товарищ от инсульта. Знаете, так бывает. Вроде: молодой, здоровый. Но вот, маленький сосудик в мозгу — трах! И всё, привет, ройте могилу. Кстати, у покойного имеются родственники, близкие люди?

— Сестра есть. Но, не сказать, что уж очень близка. Скорее, наоборот, — задумчиво отозвался Боря.

— Предлагаем дополнительную услугу. За символическую плату, — тут же внёс предложение Ильич.

— Какую услугу? — подозрительно прищурился Суслонов.

— Обмоем и обрядим покойного. В строгий похоронный костюм, — пояснил санитар. Насчёт «обмоем» он, конечно, приврал.

— И сколько стоит ваш сервис?

В мозгу у Бори щёлкнуло. На эти расходы можно вырвать у Грендельмана, как минимум, четвертной!

— Пятнадцать карбованцев тебя устроит? — почесал нос Ильич.

— Десятку дам! Больше нету, — Суслонов умел торговаться.

Санитар утвердительно кивнул. Потом подошёл к «обеденному» столу и вынул из-под него сумку. Оттуда Ильич вытряхнул небрежно сложенный костюм чёрного цвета.

— Смотри, водила. Кримплен!

— Годится!

Санитар исчез в операционной.

Через десять минут он вышел и произнёс — торжественно, с чувством выполненного долга:

— Готов жмур. Хоть под венец. Гони червонец.

Боря подал десятку:

— Выносите Кабана!

Патологоанатомы послушно вытащили гроб и загрузили его в автобус. Хирург выдал Суслонову свидетельство о смерти. На том и расстались.

«ПАЗик» уехал, обдав на прощание служителей смерти дымным выхлопом.

— Даже не окоченевший нисколько… Ни рук, ни ног ломать не пришлось, — задумчиво произнёс санитар, провожая взглядом удаляющийся транспорт.

— Я вот, беспокоюсь,… не вскрыли мы покойника. Как думаешь, без последствий обойдётся? — у Яшки бегали свои тараканы в голове.

Ильич сплюнул:

— Не думаю, а знаю. Похоронят «товарища», и дело с концом. А про то, что привиделось тебе ночью — никому ни гу-гу! Иначе, на дурку уедешь. Пошли, выпьем.

— Ага, пойдём, — хирург тяжело вздохнул. Ну и ночка выдалась!

— Поди, Кудря, Петю позови. И Панкратыча, если он дома, — Суслонов закурил папиросу.

Шурка направился в общежитие, держа на перевязи загипсованную руку. Боря, тем временем, достал тетрадку с карандашом и помусолил задумчиво графитовый стержень. Потом он принялся рисовать цифирки, подбивая дебет-кредит.

— Приехали уже? — встретил вопросом практиканта Петя.

— Да, вот видишь, загипсовали меня. Грёбаный Кабан, чтоб ему в гробу перевернуться! — вздохнул сокрушённо Шурка.

— Полстакана для поднятия тонуса? Пока Васька не видит, — предложил Синий шёпотком.

— А… давай! — недолго думая, Шурка согласился.

— Пошли на камбуз. Тока — тихо! Не то, Панкратыч на хвост упадёт.

Петя на цыпочках направился в сторону кухни. Кудрявый шмыгнул за ним. Там Синий вынул из-под стола бутылку и плеснул полновесную порцию в чайную чашку. Шурка одним глотком осушил подношение. Вдруг с улицы раздался длинный гудок.

— Да, Петя, тебя там Суслон ждёт. Кабана выгружать надо. Велел и Панкратыча брать с собой, — вспомнил, наконец, Шурка.

— Ага, шабашка. Павлик! — Синий громко окликнул приятеля.