Сюзан Алберт - Повесть об Остролистном холме

— Я думаю, миссис Бивер согласилась бы с вами, — сказала мисс Поттер с легкой улыбкой. И добавила, обращаясь к Уиллу: — Именно так она описывала мисс Мартин в разговоре с мисс Барвик, когда та привезла в Тидмарш-Мэнор имбирный пирог для ее светлости. — Встретив удивленный взгляд Хилиса, она продолжила: — Имбирь, как говорят, облегчает желудочные боли, которыми страдает леди Лонгфорд.

— Что правда, то правда, — сказала Рут. — Вот с тех пор как леди Лонгфорд занедужила, мисс Мартин всю власть в доме и забрала: и что на стол подавать, и какие припасы заказывать, и по каким счетам платить — всем она распоряжается. И лекарство ее светлости сама дает, и прислугу меняет, как хочет… — Рут презрительно фыркнула. — Охотница за наследством, вот как таких называют. Небось, нацелилась хапнуть добрый куш по завещанию ее светлости.

Мисс Поттер пристально посмотрела на нее.

— Вы говорите, лекарство? Это лекарство для ее светлости оставил доктор?

— Доктор? — Рут с сомнением покачала головой. — Вот уж не думаю. Это лекарство самой мисс Мартин. Такая полоска грубой коричневой бумаги. Ее в воде вымачивают, а потом на этой воде заваривают чай.

— Вы не спрашивали у мисс Мартин, что это такое? — поинтересовался Уилл.

— Вот уж нет. — Рут пожала плечами. — Я так поняла, что лекарство. Мне-то вообще не по душе, что она готовила снадобье для ее светлости, да и другие ее проделки не лучше. Неправильно все это, вот что я вам скажу.

«Рут права, неправильно все это», — подумал Уилл. Он ничего не сказал вслух, но взгляд, брошенный на мисс Поттер, убедил его в том, что Беатрикс придерживается такого же мнения.

Хилис улыбнулся.

— Знаете, Рут, — сказал он, — я, пожалуй, съел бы еще одну сосиску и ломтик бекона.

— Конечно, сэр, — встрепенулась молодая женщина. — Сию минуту подам. И для юной мисс тоже. — Она уже собиралась идти, но помедлила и добавила с опаской: — Вы ведь не думаете, что я тут зазря разговорилась и всякого лишнего наболтала. Не хотела бы я, чтоб мисс Мартин узнала…

— Нет, нет, Рут, — прервал ее Уилл. — Вы нам очень помогли. И не беспокойтесь, мисс Мартин ничего не узнает. — Когда Рут ушла, он наклонился вперед и понизил голос: — Что вы об этом думаете, мисс Поттер?

Беатрикс колебалась с ответом. Когда она, наконец, прервала молчание, то сказала всего лишь два слова — два слова, которые могли оказаться совершенно непонятными для большинства людей, но смысл которых был предельно ясен Уиллу Хилису:

— Миссис Мэйбрик.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — сказал капитан Майлс Вудкок, складывая салфетку и отодвигая стул от стола. — Хотя вчерашний вечер всем нам принес немало волнений. Все здоровые мужчины Сорея обыскивали окрестные леса и холмы.

— Но остается загадкой, — сказала сестра Майлса, опуская на стол чашку кофе и хмуря брови, — почему все-таки Кэролайн Лонгфорд вместо того, чтобы вернуться домой, пришла в деревню и именно к мисс Поттер. Похоже, она вообще не заблудилась, а это наводит на мысль, что в Тидмарш-Мэноре не все благополучно.

— Не все благополучно? — переспросил Майлс. — Что ты…

Открылась дверь, и широкая улыбка стерла следы тревоги с лица Димити.

— Доброе утро, доктор Баттерс! — сказала она. — Очень рада вас видеть. Не хотите ли чего-нибудь? Может быть, яйца с беконом?

— А, Баттерс, — приветствовал гостя Майлс. — Димити, попроси Эльзу принести еще тарелку.

— Я только выпью кофе, Димити, — сказал доктор. — И переброшусь с капитаном парой слов наедине, если вы не против.

— Ни в коей мере, — ответила мисс Вудкок, наливая доктору кофе. — У меня как раз на сегодня намечено весьма неприятное дело, которое я все откладываю и откладываю. Боюсь, настало время с ним покончить. — Она покачала головой. — До выставки цветов осталось две недели, и если допустить, чтобы миссис Уортон снова оценивала георгины, в деревне начнется настоящий бунт. Вчера комитет предложил оценивать георгины мистеру Кальвину, и он согласился. На меня возложили миссию сообщить об этом бедной миссис Уортон, а я ума не приложу, как подсластить эту горькую пилюлю.

— Не мучайте себя, Димити, — сказал доктор, устраиваясь за столом. — Вчера я встретил миссис Уортон на пароме. Она направлялась в Уиндермир на вокзал, чтобы сесть в лондонский поезд. Дело в том, что ее дочь Маргарет ожидает двойню, и миссис Уортон вернется в Сорей не ранее чем через месяц. Она была очень возбуждена, и, полагаю, выставка цветов в целом и георгины в частности напрочь вылетели из ее головы.