Арина Теплова - Птичка

– Дайте мне пройти Николай Петрович! – проскрежетал Дмитрий, ощущая, что не переживет этой словесной перепалки. Брат хоть и числился в душе Скарятина в числе врагов, однако где то внутри Дмитрий ощущал, что не может говорить с Николаем, как с соперником, и просто вызвать его на дуэль или убить. Это была какая-то страшная насмешка судьбы, что его родной брат стал его соперником. Дмитрий все бы отдал, за то чтобы это было не так.

– Она плачет каждый день, каждую ночь. А в остальное время постоянно вздыхает и молится, – вымолвил нервно Николай.

– Неужели?! – съязвил вдруг Дмитрий. – Правильно пусть замаливает свои грехи!

– Не смей говорить о ней в подобном тоне! – произнес с вызовом Николай, хватаясь по привычке за пояс, где обычно было прикреплено оружие. Однако его рука пролетела мимо, ибо он был в штатском костюме, и естественно оружия при нем не могло быть.

– Вот будет комедия, если мы подеремся прямо на улице, как ты считаешь? – ехидно заметил старший Скарятин. И своей фразой немного разрядил напряжение, которое возникло между ними. Николай глубоко вздохнул, понимая, что погорячился и более спокойно заметил:

– Если ты хоть немного еще любишь ее, прошу, дай ей возможность видеться с Петром. Ведь мальчику тоже плохо без матери.

– Ему хорошо и без нее! – произнес безапелляционно Скарятин. – Она полтора года не вспоминала о нем.

– Неправда, – ответил Николай. – Она бы забрала сына с собой! Но ведь это ты отдал приказ своим слугам, не отдавать мальчика. Все это время она ежедневно говорит о нем. Лишь твой невозможный упертый характер останавливал ее от приезда сюда.

– Ах, ах, прямо героиня трагедии, – продолжал все тем же циничным чуть насмешливым тоном Дмитрий. – Чистая прелестная дева, и злой жестокосердный муж! Смешно право!

– Да будь серьезным, Дмитрий Петрович. Не думай, что я забыл, как ты затащил ее в повторный брак, едва узнал о моей смерти. И потом как ты пытался утаить мое появление от нее. Но ради ее спокойствия я простил это тебе. Но более я не в силах видеть ее страдания, оттого и решился на этот разговор с тобой.

– И напрасно! – ощетинился тут же Дмитрий. – Я сказал, что сына ей более не видать! И это последнее мое слово! Она сделала свой выбор. Пусть теперь пожинает плоды своих дел!

Николай долго пронзительно смотрел на брата, как будто желал, чтобы тот покаялся в своих словах. Но Дмитрий наоборот выпрямился и, так же прямо твердо смотрел на него немигающим взором. И тут Николай сильно закашлялся. Сначала Дмитрий нахмурился, а затем отметил, что кашель брата какой-то нехороший, приступообразный и непрерывный.

Уже спустя несколько минут, когда Николай, приложив кружевной платок ко рту, попытался сдерживать кашель, Дмитрий приблизился к нему. Приступ чуть отпустил Николая, и он убрал платок, но Дмитрий заметил немного крови на белоснежной ткани.

– Ты болен? – спросил Скарятин напряженно.

– Оставь меня, – отмахнулся Николай и, решив, что дальнейший разговор ни к чему не приведет, младший Скарятин направился вниз по улице. Дмитрий удрученно смотрел ему вслед и видел, что брат идет, медленно и покачиваясь. Вдруг он снова закашлялся, и резко прислонился к одному из деревянных заборов дома. Через минуту, не в силах прокашляться Николай начал чуть оседать. Скарятин ощутил укор совести и тут же нагнал Николая. Младший Скарятин навалившись на забор, прикрыв глаза, дико хватал ртом воздух, как будто задыхаясь. Его странное болезненное состояние вызвало в душе Дмитрия жалось и он, придержав брата за плечо, произнес над ним:

– Тебе нужно показаться доктору.

Николай открыл глаза, и спокойно взглянул в обеспокоенное лицо брата и, его губы тронула печальная улыбка.

– Врачи делают все возможное, – произнес он тихо.

Чувствуя свою вину в приступе брата, Дмитрий, нахмурившись, предложил:

– Давай я провожу тебя до дому.

– Я дойду сам, – жестко ответил Николай, отталкивая его руку.

– И все же я провожу, – заметил настойчиво старший Скарятин. – Хоть Вы и считаете меня подлецом Николай Петрович, однако моя совесть не позволяет мне оставить Вас сейчас посреди улицы одного.

– Я никогда не говорил тебе подобного, – возмутился Николай.

Едва они вошли в смежные номера гостиничного номера, как увидели Глашу, с малышом на руках. Она была одета в простое домашнее платье, белое в бледный цветок, с открытыми плечами и короткими рукавами. Волосы ее, распущенные и чуть перехваченные атласной лентой сзади, свободно спадали на ее спину. Несколько локонов выбившись из прически, красиво обрамляли ее личико, оттеняя бархатные карие глаза.