Арина Теплова - Птичка

– Что ж очень жаль, – произнесла жеманно Мария Романовна. Дамы распрощались со Скарятиным, и пошли в противоположную сторону.

Дмитрий же отвернувшись обратно к морской глади, почти забыл обо всем окружающем, любуясь переливающейся морской пучиной.

– Папа, это была моя мама? – спросил вдруг Петруша, провожая взглядом женщин.

Странный вопрос Петруши вмиг возвратил Дмитрия в реальность. Он резко повернулся к мальчику и, мрачно глядя на сына, сказал:

– Нет, конечно.

– Но я помню, что мама была такая же молодая и у нее были такие же белые волосы, как у этой девицы. Только я плохо помню ее лицо.

– Твоя мать умерла, – отрезал Скарятин. – Я уже говорил тебе об этом, Петр. И хватит говорить всякие глупости.

А в это время дамы отошли на довольно значительное расстояние от Скарятиных и завели между собой разговор.

– Этот нелюдимый Скарятин, совсем не меняется, – заметила желчно Мария Романовна, обращаясь к дочери. – Как его жена уехала, так его характер стал совсем несносным. С ней он хоть иногда выходил на люди.

– Маман, я же говорила, что не стоит к нему подходить, но Вы совсем не слушаете меня. Он такой неприятный, – заметила веселая Елена. Мрачность Скарятина вызывала в ней чувство тревоги.

– Зря ты так, – пожурила дочь Мария Романовна. – Вот бы хороший муж для тебя вышел. Он видный мужчина, и фигурой и лицом.

– Да уж, хромой, – заметила кисло Елена.

– И что? Зато он богат. Да и возраст у него подходящий для женитьбы.

– Я уже говорила Вам маман, что я не выйду за старого.

– Какой же он старый, Елена, в самом деле? – опешила Мария Романовна. – Ему еще и сорока, нет. К тому же видно, что человек серьезный и порядочный, не то, что эти твои вертихвосты, молодые юнкера.

– Они веселые, затейливые.

– Для семейной жизни спокойность нужна, да деньги, – заметила со знанием дела Мария Романовна. – Вот как раз господин Скарятин очень хорош для этого. В отставке уже, и дом в столице у него имеется. Да и крестьян крепостных несколько тысяч душ. Чем не завидный жених?

– Если он такой завидный муж, отчего же от него жена год назад сбежала? – не удержалась Елена.

– Кто ж знает? – вздохнула Мария Романовна. – А ты Елена, присмотрись получше к нему, говорю тебе, хороший жених.

– Не нравится он мне. Взгляд у него такой темный, неприятный, словно в самую душу проникает.

Скарятин ездил по делам в адмиралтейство. Уже давно губернатор предлагал ему должность инспектора по снабжению военных кораблей. Однако Дмитрий не соглашался, замечая, что он военный и далек от этих дел. И сегодня, едва заехав в порт повидать своих старых знакомых и друзей, он наткнулся на Павла Ивановича, который опять завел этот разговор о должности. Дмитрий вежливо, как и раньше отказался, однако у него испортилось настроение. Он вернулся домой около пяти вечера, и сразу же пошел в сад, где должны были быть Акулина Федоровна и Петруша.

Едва Скарятин вошел в садовую калитку с торцевой стороны усадьбы, как почувствовал нечто неладное. Какое-то шестое чувство подсказало ему, что в доме витает какой-то странный запах. Прихрамывая и умело опираясь на трость, Дмитрий, проворно приблизился к детским качелям, и еще издалека услышал мелодичный женский смех. Странный до боли знакомый голос, почудился ему, когда он вышел на лужайку.

Остолбенев от картины, которая неожиданно открылась ему, Скарятин застыл на месте, ощущая, что ему не хватает воздуха. Молодая женщина в дорогом голубом платье, играла в салки с Петрушей. Очередной раз, поймав мальчика, светловолосая женщина подхватила его на руки и, закружив начала целовать малыша в розовые щечки. Ее стройная фигурка, нежные изгибы рук, светлые, почти белые волосы, собранные в затейливую прическу с локонами, поворот ее головки, маленькая белая туфелька, которая выглянула на миг из-под платья, невозможно узкая талия, в сравнении с полной высокой грудью, сладкая приятная улыбка, и темный бархатный разрез ее глаз – все это было до судороги в сердце знакомо Дмитрию. Аглая, а это была действительно она, появилась здесь, в его саду, словно по волшебству, и вот так просто играла с Петрушей.

Аглая вдруг замерла, заметив Скарятина, так же как и Акулина Федоровна, которая стояла неподалеку. Обе женщины устремили испуганные взгляды в сторону Дмитрия, как будто он застал их за неприличным занятием. Спустив сына с рук, Глаша выпрямилась и внимательно посмотрела на Скарятина, который стоял, словно окаменев, с побледневшим лицом всего в десятке шагов от них.