Лариса Шкатула - Замуж не напасть [litres самиздат]

– Я не участвую, – сразу отстраняется Маша. – Нырнешь, от прически останется одно воспоминание. Где здесь найдёшь парикмахера?

А Евгению уже понесло.

– На что спорим?

– На бутылку виски, – предлагает Джеймс; он тоже присоединился к Маше – куда он без прически?

– На поцелуй, – предлагает Майкл, и его слова звучат неожиданно серьезно.

Конечно, куда Евгении со своими двадцатью шестью секундами против этой идеальной грудной клетки? У Аркадия она могла легко выиграть. Да у таких же, как он, заядлых курильщиков.

Словом, Майклу она позорно проигрывает. В смущении плывет со всеми к берегу, но когда выходят из воды, он останавливает её и напоминает:

– Я выиграл.

Разворачивает её к себе и целует. Но берет не за плечи, как другие, а одной рукой за талию, другой за шею. Получается, что он как бы сливается с ней каждым изгибом тела. Поцелуй длится вечно, потому что не то, что вырваться, Евгения не может даже пошевелиться. Не будь у людей носов, она бы умерла от удушья! Или от удовольствия…

Когда они наконец отрываются друг от друга, то не застают радом с собой ни Маши, ни Джеймса. Их товарищи деловито укладывают шампуры на мангал.

Теперь Майкл сидит в шезлонге и неотрывно смотрит на Евгению. Она сорвала у озера несколько ирисов и приспосабливает их в вазу, собственноручно изготовленную из полиэтиленовой бутылки. Собственно, Майкл по её заказу отрезал ножом у бутылки верх, а она устлала внутренность будущей вазы цветной бумагой, вытащенной из пачки с печеньем. Ваза получилась оригинальной, но это вовсе не повод вот так смотреть на неё, открыв рот.

– Может, я делаю что-нибудь не так? – улучив минутку, спрашивает она у Маши. – Не надо было соглашаться на поцелуй, да?

– Он тебя просто изучает. В Америке сейчас в ходу лозунг: "К двухтысячному году каждому холостому американцу – по русской жене!"

– Ты шутишь, Маша, да? Это шутка такая? – передразнивает она Майкла и вздыхает: опять у неё начинаются проблемы!

Глава девятнадцатая

В пятницу звонит Нина Аристова.

– Добрый вечер, Женя, мой муж случайно не у тебя?

Евгения чуть не задыхается от возмущения. Уж не считают ли эти Аристовы, что снимают у неё квартиру для своих семейных нужд?!

– Почему он должен быть у меня, Нина?

– Пожалуйста, извини, я, наверное, тебе надоела, – просит Нина, почувствовав злость в её голосе. – Но он ушел хлопнув дверью, второй день дома не показывается, и никто нигде его не видел. Вот и звоню на всякий случай ко всем нашим знакомым.

– Вы поссорились?

– В последнее время у нас это происходит постоянно, так что удивительнее, когда мы миримся.

– Не обижайся, что я на тебя так наехала, – кается Евгения, – но в последнее время на меня тоже навалились неприятности. Каждый день жду какую-нибудь гадость. Уже нервы сдают…

– Я понимаю, – медленно произносит Нина. – Значит, ты Аристова не видела?

– По крайней мере, с последней субботы, когда он ночевал у меня. Но об этом ты и сама знаешь… А я должна была с ним увидеться?

– Я считала, – в трубку слышно, как Нина мучительно подбирает слова, глупо говорить об этом мне, раз Толя молчит… Я чувствую себя виноватой во всём… Словом, он признался мне, что любит тебя!

Против ожидания Евгения вполне спокойно воспринимает слова Нины подумаешь, признался! Велика заслуга! В ситуации, которая сложилась сейчас в семье Аристовых, такое откровение выглядело, по меньшей мере, несерьёзно. Вон и сама Нина повторяет его слова неуверенно – и на слух они отдают дешёвым театром. Чтобы проверить свою догадку – змея вы, Лопухина! – она как бы размышляет вслух:

– А ты не думаешь, что он сказал эти слова тебе в отместку? За Романа. За сыновей. За твою измену…

– Но я ему не изменяла! – отнекивается Нина слишком поспешно и эмоционально, чтобы это было правдой. – А насчёт его любви, пожалуй, так и есть: сказано мне назло. По крайней мере, раньше за ним я ничего подобного не замечала!

"А что ты вообще видела, кроме себя? Ну, может, своих сыновей. А мужа не видела и не хотела видеть! Он тебя раздражал тем, что пытался рассказать о своих делах, заставить тебя сопереживать… Кажется, поговорка: не делай добро, не получишь зло – в случае с Толяном приобрела особый смысл. За содеянное добро он получил жену, в его любви не нуждающуюся!"

В голосе Нины Евгения с удивлением ловит нотки разочарования. Аристов, влюблённый в другую женщину, устроил бы её куда больше, чем Аристов, ею брошенный. Никто не хочет выглядеть в глазах общественности человеком непорядочным. А как бы хорошо всё устроилось: Нина не просто уходит от Толяна к другому мужчине, а уходит потому, что он любит другую. Факт, её уже не осуждали бы, а жалели…