Лариса Шкатула - Замуж не напасть [litres самиздат]

Евгения с Машей переоделись в купальники, а мужчины всё ещё ходят в своих легких светлых брюках. Может, запоздало думает Евгения, у них на уикэндах расхаживать в плавках не принято?

Вообще, несмотря на знание английского, она совершенно не знает иностранцев, прежде близко с ними не знакомилась, так что чувствует себя напряженно, от чего её не освобождает даже откровение Маши:

– Расслабься, не нервничай! Они, такие же мужики, как и наши. Может нас боятся ещё больше. Просто они несколько испорчены цивилизацией. Привыкли, что всегда все под рукой, и самими делать ничего не нужно. На таком, к примеру, озере, как наше, у них наверняка поблизости была бы парочка шопов, кафе и, может даже, небольшой отель…

– Маша шутит, – с сильным акцентом говорит Майкл, услышавший окончание фразы. – И в Америке есть дикие места… Я нанизывать шашлыки.

– Нет-нет, я сама, – спохватывается Маша. – Пока учись. Будешь у себя в Филадельфии готовить шашлык для знакомых девушек.

– Я хотел для жена.

– А у тебя есть идеал жены?.. Ну, какой бы ты хотел её видеть?

– Как Джеки.

– Вот видишь, Женя, – смеется она, – у тебя уже есть поклонник-американец.

– Я не есть поклонник. Поклонник звезда, кумир… Я есть лав… влюбчивый!

– Влюбленный, – поправляет Маша.

– Русские женщины – удивительные создания, – переходит на английский Майкл. – Их трудно определить одним словом: они и решительные, и беспомощные, и нежные, и смелые.

– Ты не идеализируй, – предостерегает Маша, – и среди русских женщин бывают очень-очень разные.

– Зато если повезет, и найдешь ту, единственную… Думаешь, зря Джеймс через океан летел…

– О себе говори, – вполголоса замечает Джеймс.

– Прости, друг, сорвалось. А я не идеалист. Я тоже понял, что ваши женщины не всегда бывают нежными.

– Еще бы, – хмыкает Маша. – Столько лет их пытались уравнять с мужчинами. Кое-чего уже добились. Женщины научились управляться с кувалдой, водить трактор и асфальтовый каток…

– Если миром будут править женщины…, – осторожно замечает Джеймс.

– Править? – подключается к разговору Евгения. – Как раз к этому нас постараются не допустить. А ну как у нас получится лучше? Кто же тогда станет кувалдой махать?

– Похоже, вы не очень любите мужчин, – констатирует Майкл. – Вы феминистки?

– Только не это, – прикладывает руку к сердцу Евгения. – Никаких ярлыков, попробуйте разобраться без них. Не знаю, как у вас, в Америке, а у нас женское движение пока находится в зачаточном состоянии: собрались, посплетничали, решили – надо следить за воспитанием детей, и разошлись! Даже наш президент во всеуслышанье говорит: что-что, а экономику я вам не доверю! Почему, объяснить не может. Разве что скажет словами Чехова: этого не может быть, потому что не может быть никогда! Вот и весь аргумент!

Евгения так увлекается своей речью, что невольно начинает повышать голос и размахивать руками. Осекается лишь тогда, когда перехватывает восхищенный взгляд Майкла.

– Какая вы горячая! – говорит он.

– Всё, попался! – подытоживает Маша, нанизывая на шампуры кусочки мяса вместе с луком и помидорами. – Не верь ему, Джеки, соблазнит и бросит!

– Маша, ты пошутила? – вдруг пугается он. – Это шутка такая, или ты вправду думаешь, что я – обманщик?

– Конечно, пошутила, – подтверждает Маша, удивленная взрывом его чувств. – Я вовсе не хотела тебя обидеть.

Все растерянно замолкают.

– Мы уже можем жарить мясо, – нарушает молчание Джеймс, раскочегаривший яркий огонь.

– Что ты! – пугается Маша. – Дрова должны прогореть! Вот когда они превратятся в угли, тогда и придет наше время.

– Значит, будем ждать?

– Зачем ждать? Пойдем купаться! – предлагает она.

Евгения не может не заметить, что у обоих американцев подтянутые, мускулистые фигуры. Без капли лишнего жира. Они даже похожи: короткие прически у обоих, загорелые лица. Вот только Джеймс кареглазый, а у Майкла глаза прямо пронзительно синие. Может, рискнуть, заглянуть в них поглубже? Один поэт сказал: "Постой, помедли, не спеши на огонек моей души…" А здесь её и не надо останавливать, сама медлит, но все же принимает протянутую руку Майкла, которую он подал, чтобы помочь войти в воду – дно не очень ровное.

Евгения с Машей плавают неплохо, но до мужчин им далеко. Те – резвые, подвижные, крутятся вокруг, как два дельфина.

– Давайте пари: кто дольше пробудет подводой? – предлагает Евгения; разве она не видит, как физически совершенны эти мужчины? Но всё равно словно бес толкает её в бок.