Дэйв Уорделл - Между жизнью и смертью. История храброго полицейского пса Финна

Так как и я, и Джемма работаем посменно, дети достаточно самостоятельны для своего возраста и делают всё, что нужно, без особых капризов. Они также обедают в школе: иногда в период моего дежурства в школьной столовой Джемма сама готовит для них еду.

Меня расстраивало только одно обстоятельство: этот день при всем желании не будет похож на другие. Если дома мы можем оберегать их от нежелательных новостей, то в школе дело обстоит по-другому. Отправив Джейми, которая обычно добирается до места учебы в компании подруг, Джемма вместе с матерью взяли двух младших детей и пошли с ними в школу. Мы живем в маленьком городке, и поэтому новость о Финне была как в выпусках новостей, так и в социальных сетях, а значит, Джемма должна была поговорить с преподавателями, чтобы они не раскрывали детям правду.

Учительница Индии, приехавшая из Стивениджа, уже была в курсе произошедшего. Утирая слезы, жена объяснила женщине, что наша младшая дочь (ей было всего четыре года) думает, будто Финн поранился, наступив на колючки, и учительница пообещала, что сделает всё так, чтобы девочка случайно не узнала правду. Затем Джемма пошла к учительнице Тии, к этому времени слезы ручьями текли у нее по щекам. Она не могла перестать плакать, и когда нужный разговор был окончен, она не знала, сможет ли дойти домой, не разревевшись.

Ровно в 8:30 позвонил Роб. Он не стал тратить время на вопрос «как дела?», за что я был ему очень благодарен.

— Финн жив, ― сказал врач. ― Он ведет себя более активно, чем вчера. Его накормили. Из-под повязки по-прежнему выходят жидкость и воздух, но, к счастью, объем воздуха снижается. Я с определенной долей уверенности могу сказать, что большая часть воздуха из его организма вышла, однако небольшое количество еще осталось. Пес также начал вставать на лапы. Но помните, Дэйв, ― осторожно добавил он, ― прошло еще слишком мало времени и говорить о выздоровлении рано.

Услышав «жив», я мог произнести только: «Когда я могу приехать? Сейчас?»

Но, кажется, это было невозможно. Финн всё еще находился под постоянным медицинским наблюдением, и мне разрешили приехать только во второй половине дня. Эти полдня я просматривал социальные сети. Это помогало справляться со стрессом.

Согласно графику рабочих смен, у нас с Финном сегодня должен был быть выходной день, и именно так всё и получилось. Наша служба тяжела физически, в процессе работы мы получаем синяки и ссадины, сдираем кожу, протискиваясь через узкие проулки и перелезая через заборы. За свою карьеру я несколько раз ломал пальцы на руках и ногах, но для меня, как и для всех людей, которые любят свое дело, чувство удовлетворения от выполненного задания становится своего рода наркотиком и перевешивает всё плохое. Подобно известному боксеру, раз за разом выходящему на ринг, азарт от поимки преступников настолько высок для меня и Финна, что мы выдыхаемся и в свободные дни валяем дурака, ожидая возвращения на работу. Мы хотим выполнить задание лучше, чем в прошлый раз.

Этот день отдыха после ночи погони мы проводим особенно лениво: я встаю поздно, забираю Финна и Жемчужину из их конуры, привожу в дом, мы завтракаем вместе, а затем, когда жена уходит на работу, а дети — в школу, играем в саду перед домом, смотрим всякую ерунду, которую показывают днем по телевизору, а иногда я собираю всех собак вместе для долгой прогулки по сельской местности. Но было одно обстоятельство, остававшееся неизменным: Финн всегда находился рядом со мной. С ним я никогда не нервничал и не чувствовал себя растерянным.

Но сегодня я поднялся уже в то время, когда люди только собираются уходить на работу, а может, и еще раньше. Джемма со своей матерью, ненадолго вернувшиеся в дом, снова ушли, чтобы поговорить с учителем Джейми, и я остался один, с трудом пытаясь отделаться от своих мрачных мыслей.

Во второй половине дня я снова направился в клинику Davies , проехав место, где мы сегодня должны были гулять с Финном: эти слова — «прошло еще слишком мало времени и говорить о выздоровлении рано» — всё крутились у меня в голове. Стоял погожий осенний день, было сухо, и всё вокруг играло яркими красками: деревья только начинали сбрасывать листву, и коричневый цвет полей, где был убран урожай, смешивался с цветом зелени, а также с цветом, напоминавшим ржавчину. Но я едва ли мог заметить это из-за постоянно всплывавших в памяти картин вчерашнего происшествия. Казалось бы, настал новый день, Финн был жив, его состояние даже внушало осторожный оптимизм, но мозг в таких ситуациях работает по своим законам: во время поездки я иногда вспоминал, каким было предыдущее утро, и это помогало мне взбодриться.