Пип Уильямс - Потерянные слова

— Скорее всего, любительницы. У них больше страсти и меньше опыта, — ответила Тильда.

Она смотрела, как я записываю определение.

— Да, так и есть.

— Какая у тебя фамилия?

Мой карандаш замер над листочком.

— Тейлор.

Мейбл постучала строгальным ножом по ящику, чтобы привлечь наше внимание.

— Мне тоже зачитайте.

Я оглянулась на снующих вокруг посетителей рынка.

Тильда протянула руку за листочком.

— Обещаю читать не слишком громко.

Я дала ей листок.

DOLLYMOP

Женщина, которой время от времени платят за сексуальные услуги.

«Монетка для dollymop согреет твои колени».

Тильда Тейлор, 190 6

«Хорошее слово, — подумала я, пряча листочек в карман, — и источник хороший».

— Мне пора, — сказала Тильда. — Через час мы начинаем надевать костюмы и гримироваться.

Она вытащила из сумочки театральную программу.

— Я играю Нору. Спектакль начинается в два часа.

Когда папа вернулся из Скриптория, его ждал горячий обед: пирог со свининой, который я купила на рынке, и вареная стручковая фасоль. В вазе на кухонном столе стояли свежие цветы.

— Меня пригласили в Новый театр на дневной спектакль «Кукольный дом», — сказала я во время еды.

Папа удивленно посмотрел на меня, но на его лице просияла улыбка.

— Правда? И кто же тебя пригласил?

— Кое-кто, с кем я познакомилась на Крытом рынке.

Папина улыбка исчезла, и я поспешила добавить:

— Женщина. Актриса. Она играет в спектакле. Хочешь пойти со мной?

— Сегодня?

— Я могу и одна сходить.

Папа вздохнул с облегчением.

— Я бы хотел после обеда почитать газеты.

После обеда я спустилась по Уолтон-стрит к центру города. Через арку Издательства выплывала целая толпа людей, чья рабочая неделя закончилась, и впереди их ждал долгий свободный вечер с оживленными разговорами. Большинство работников двигались мне навстречу — домой в Иерихон, но небольшие компании и молодые парочки направлялись в центр Оксфорда. Я последовала за ними, гадая, не собирается ли кто-нибудь из них в Новый театр.

На Джордж-стрит все люди, за которыми я шла, разошлись по барам и кафе. Никто не спешил в театр.

Я пришла слишком рано, но пустота театра меня все равно удивила. Он выглядел больше, чем я его помнила. Мест в зале хватило бы на сотни зрителей, но занятых было не больше тридцати. Я не знала, где мне лучше присесть.

Из-за кулис появилась Тильда. Она поднялась ко мне по лестнице, покрытой ковровой дорожкой.

— Билл сказал, что в театр вошла самая очаровательная девушка, и я сразу поняла, что это ты, — она взяла меня за руку и повела к первому ряду, где сидел всего лишь один человек.

— Билл, ты был прав. Это Эсме.

Билл встал и изобразил легкий театральный поклон.

— Эсме, это мой брат Билл. Присаживайся с ним в первом ряду, тогда я смогу тебя видеть. Если сядешь в другом месте, затеряешься среди зрителей.

Тильда поцеловала брата в щеку и исчезла.

— Когда сидишь в первом ряду, легко представить, что театр полный, а у тебя — лучшие места на аншлаговый спектакль, — сказал Билл, когда мы оба сели.

— Тебе часто приходится так делать?

— Вообще-то, нет, но этот спектакль — тот самый случай.

Мне было легко общаться с Биллом, хотя я знала, что должна испытывать неловкость. В его поведении отсутствовала церемонность, которую я привыкла видеть в мужчинах из Скриптория. Он был больше похож на горожанина, чем на студента, но в его манере общения было что-то такое, чего я не могла до конца понять. Билл сказал, что он на десять лет младше Тильды, значит, ему двадцать два, то есть на два года меньше, чем мне. Мы были примерно одного роста. Ему достались такие же пухлые губы и тонкий нос, как у Тильды, только они были усыпаны веснушками. Такие же зеленые глаза, как у сестры, но волосы были не медового цвета, а темнее, как патока.

Я слушала Билла, пока не начался спектакль. Он рассказывал в основном о Тильде. Она была единственной, кто заботился о нем.

— У вас разве нет родителей? — спросила я.

— Они не умерли, их просто нет, — ответил Билл. — Поэтому я хожу за ней следом, куда бы ее ни позвал театр.

Свет погас, и начался спектакль.

Игра Тильды завораживала, а другие актеры мне не понравились.

— Боюсь, чая нам сегодня не достанется, — сказала Тильда, когда мы наконец вышли из театра. — Эсме, ты не знаешь, где можно что-нибудь выпить? Желательно, чтобы там не было других актеров.

Я бывала в пабах только по воскресеньям, когда мы приходили с папой туда пообедать, но не выпить. Обычно мы обедали в Иерихоне, но однажды заглянули в крошечное заведение неподалеку от церкви Христа. Я повела их на улицу Сент-Олдэйтс.