Шанель Клитон - Когда мы покинули Кубу

Оставив за собой последнее слово, причем очень эффектное, он опять показывает мне спину. Опять я наблюдаю редкое явление: мужчина от меня уходит.

Ни над одним из пяти предложений руки и сердца я даже не задумалась всерьез: те господа казались мне достаточно приятными или компенсировали свою неприятную внешность хорошим состоянием, но никто из них не заставил меня что бы то ни было почувствовать.

Они не пробирались ко мне под кожу и не будоражили меня.

Это сделал Николас Престон.

– Как вчера все прошло? – тихо спрашивает меня по-испански Эдуардо Диас, обводя переполненный ресторан бегающим взглядом.

Мы обсуждаем организованную им встречу между мистером Дуайером и мной.

– Не знаю, – признаюсь я.

Бессмысленно врать человеку, которого я в детстве при помощи шантажа заставляла играть со мной в кукольное чаепитие. Эдуардо из тех друзей, которые воспринимаются почти как члены семьи.

– Ну, чем закончился ваш разговор?

– Мистер Дуайер сказал, что свяжется со мной. – Я понижаю голос. – По-моему, у ЦРУ нет четкого плана, как подобраться к Фиделю, и мысль о том, чтобы использовать меня, заинтриговала Дуайера.

Эдуардо делает глоток кофе, красивое лицо хмурится.

– Этого недостаточно.

– Он подозрительный: если бы я стала слишком наседать, он бы принял меня за какую-нибудь кубинскую агентку.

В последнее время Вашингтон и Гавана шпионят друг за другом особенно активно. По слухам, Фидель внедряет своих разведчиков в растущие эмигрантские круги.

– Пожалуй, – соглашается Эдуардо и, сделав еще глоток, откидывается на спинку стула.

Как только он ставит чашку на стол, официантка подбегает, чтобы ее наполнить. Он награждает девушку своей фирменной улыбкой. Женщины без конца влюбляются в Эдуардо Диаса, и, боюсь, это ужасная ошибка. Он эгоистичный паразит, хотя и очень обаятельный. Сейчас он полностью сосредоточен на нашем деле и не позволит паре красивых глазок или других прелестей себя отвлечь. Как бы он ни любил женщин, Кубу он любит больше.

Щеки официантки розовеют. Она покидает нас, наполнив чашку Эдуардо до краев.

– Я слышал, у тебя вчера появился новый поклонник.

– Думаю, даже не один. Я старательно разыгрывала из себя деву в беде – принцессу без трона, ждущую своего рыцаря, который убьет ради нее дракона. Мужчины обожают всякую такую чепуху.

Эдуардо улыбается.

– Некоторые.

– А ты не собираешься сражаться с драконами?

– Ты же знаешь, как я не люблю пачкать руки.

– Полагаю, кое-кто из американцев, которые были вчера на приеме, менее брезглив, чем ты.

Говорят, Николас Престон – герой войны.

Взгляд Эдуардо становится пристальнее.

– К разговору о вчерашнем приеме. Тебе сделали предложение?

Он сам на вечеринке не был, но кроме меня у него явно есть другие глаза и уши, при помощи которых он наблюдает за светской жизнью Палм-Бич.

– Ты мог бы ходить на эти вечеринки, а не полагаться на свою маленькую шпионскую сеть.

– Вчера я играл в карты, и это предприятие принесло мне немалую выгоду.

– Карты? Теперь это так называется? Я думаю, у тебя вчера были другие, так сказать, занятия.

Эдуардо занимает в обществе завидное положение. Несмотря на временные финансовые затруднения, он считается завидным холостяком. Скучающие жены и амбициозные матери очень ценят его компанию: он красив, его манеры безупречны, сшитый по мерке смокинг всегда наготове.

– Что я могу поделать, если все находят меня неотразимым? – смеется он.

– Ох, перестань, пожалуйста. Для таких разговоров еще слишком рано, а я вчера поздно легла.

– Значит, не я один интересно провел вечер.

Слово «интересно» приобретает в устах Эдуардо довольно пикантное звучание.

– Вряд ли мой вечер был так же «интересен», как твой. Я ушла домой с родителями и сестрами, а ты? С тоскующей вдовушкой или с подающей надежды певицей кабаре? Или, может быть, с молодой женой, которую старый муж не понимает?

– Не скромничай. Подозреваю, ты провела вечер в еще более интересной компании, чем я.

Мои щеки вспыхивают. Мы с Эдуардо не родственники, но он всегда умел действовать мне на нервы именно так, как это делают старшие братья и сестры.

– Понятия не имею, о чем ты.

– А по-моему, имеешь. – Его лицо становится серьезным: – Это мощный американский клан, Беатрис. Они очень влиятельны в политике.

– Они – да, но он приходится им каким-то дальним родственником и вряд ли влияет на политические решения.