Дмитрий Глуховский - Текст

Тут же у них оказался и аппарат: Илья набычился, глянул в зеркальный зрачок, чикнуло-сверкнуло, через половину минуты вылезли из принтера четыре снимка. Было непохоже ни на паспортное фото, ни на фсиновское. В паспорте Илья был мечтательный, вихрастый и по-щенячьи дерзкий, в личном деле – при нем листали – пришибленный и обкорнанный. Эта фотография была цветная, и на ней видно было, как Илья обесцветился. Ежик раньше русых волос теперь был какой-то палевый, кожа стала молочной, глаза прозрачными. Круги под ними только выделялись для контраста.

– Да, отдохнуть тебе было бы неплохо, – сказала Наталья Георгиевна. – Куда поедешь?

– Куда-нибудь, – ответил Илья. – На солнце.

И все же не отпускало.

Теперь, когда все на красное поставлено: как смухлевать?

Отошел подальше от фирмы, рука в кармане тискает телефон неприлично, добежал-дотерпел до Красной Пресни – и включил-таки его. Надо Игоря уломать.

Шагал по бесконечной гранитной плитке, прикрывал от ярких лучей экран, чтобы не засвечивало, спотыкался о швы – московская земля не хотела становиться плацем, ее пучило от этого казарменного благообразия и булыжники перли вон из рядов, – и набирал.

– Игорь, привет. Мне все нужно сегодня-завтра.

Тот не торопился с ответом, а телефон пока калился, и батарея в нем тощала чуть не поминутно. Илья как бы смотрел вниз, заговаривал буквы в чате, а самого так и подмывало резко вздернуть голову и оглянуться: никто не идет за ним сзади? Как от того двора на Кутузовском, оказывается, незамеченным след в след шел.

Оставил по ту сторону Кольца кафе, в котором веселый Гоша барышень кадрил, посомневался даже – не перейти ли, вдруг он там еще? Но не перешел. Повернул влево, и вдоль старой брусчатки двинул к «Баррикадной». В метро пускай пеленгуют его сколько угодно, там народу кишит миллион, только аппаратуру себе зря пожгут.

– Хазин! Готов хоть сейчас! Ты и я! – наконец ответил Игорь; не отступался от своего, гад.

– Боишься подставы – давай через закладку, – предложил ему Илья.

– А ты-то чего боишься?

– Я не в Москве сейчас, а забрать срочно надо!

– Ну так возвращайся скорей, и давай уже встречаться, – издевался Игорь.

Надо было на него управу найти. Вчера он Илье больше нравился – испуганным. А сегодня он как-то иначе слова ставил, самоуверенно и нагло.

– Не зарывайся особо, – написал он Игорю. – ДС напрягается уже.

Другого на Игоря кнута он не знал. Настрочил и уехал вниз. А перед заходом в вагон получил от Игоря бомбу:

– ДС из-за тебя напрягается, Хазин.

Так. Так-так. Так-так-так.

Они, значит, говорили. Денис Сергеевич, наверное, выловил Игорька, успокоил его, сказал, что по его душу пока что не придет, и подрядил его Петю отлавливать. Тогда и все на работе знают? Не поэтому ментовское начальство не терроризирует сегодня Илью? А он и рад, что про него не вспоминают.

Придушило его. Сорвется!

Может, вернуться, затребовать назад похоронные деньги?

Дрянь ты, Игорь, мразь, почему ты не хочешь сделать так, как мы с тобой с самого начала собирались, а?! Мурло ты ссыкливое, стукач, сдаешь меня этому фээсбэшнику-коросте, за что?! Передумай, согласись! Чего тебе стоит? Тебе этот лишний рубль что, а мне на него себя нужно из подземелья выкупать! Я душу уже прозакладывал: материным покоем рискнул, я свинья, я сам мразь тебя хуже, ну давай, помоги мне, подыграй! Если б я не опоздал тогда к тебе на рандеву на Кутузовский, ты отдал бы мне все, отдал бы?! Ты же готов был! Что изменилось-то?!

Погоди. Постой.

Ладно. Подумай. Подыши.

Ведь Магомед этот – Петин собственный контакт, личный, так? Все они Петю ждали, пока Петя его уговорит купить, и у других, значит, ни у кого на него выхода нет, так что ни Игорь, ни Денис Сергеевич, и никто, ему сделку перебить не сумеют. Не от кого Магомеду-Дворнику узнать, что Илья не Петя, что он порожний, что он воздухом торгует. Теперь Илье бы только за воздух авансом взять!

Нашел Магомеда, закинул удочку.

– На четверг все в силе?

– Так тошно, товарищ милицанер! – осклабился Мага. – Кстати, хотел спросить, сколько.

Сколько? Этого Илья и сам не знал. Сколько – чего?! Хочет цену знать или вес? А какая там партия, в самом деле? Как бы не промельчить, но как и не раздуть ее выше меры?

Надо опять к Игорю – на пониженных тонах, на малых оборотах…

– Ладно, к завтра вернусь в город, забьемся! – заслал ему Илья, и следом еще. – А сколько ты там со склада-то выписал?

Стрелочка навигатора все горела на экране, горела, сука. От батарейки двадцать процентов осталось, а еще даже не обед.