Александр Уваров - Казино для святых [СИ]

Женщина за соседним столом вздрогнула (Иван успел это заметить) и, наклонившись к своему спутнику, что-то быстро зашептала ему на ухо.

— Гроза, — медленно произнесла Лариса, прислышиваясь к нарастающему до водопадного грохота шуму льющихся с неба струй.

— Вот чёрт! — Иван хлопнул себя по лбу. — Меня же предупреждали, а я забыл. Совсем забегался, из головы всё вылетело.

— Что? — спросила Лариса.

— Предупреждали о грозе, — пояснил Иван. — У меня компьютерщик из ай-ти отдела постоянно из интернета эти прогнозы выуживает, хобби у него такое. Я уже из офиса выходил, он мне успел перезвонить и предупредить, что гроза приближается. Кажется, в Красногорске тогда ливешь уже шёл вовсю, и Ленинградку заливало. А теперь вот…

Гром ударил ещё раз, теперь уже ближе. Звук, гулкий и протяжный, перекатывающимся над крышами протяжным эхом прошёл над мокнущей под ливнем Таганкой.

— Ничего, — сказала Лариса. — Такие сильные дожди быстро стихают. А наш вечер только начинается. Посидим ещё… Тем более, что нам пока горячее не принесли.

— Букет, — напомнил Иван. — Ты об этом говорила…

— Да, — продолжила Лариса. — Мама… ты знаешь, она вовсе не обрадовалась. Ей тоже казалось, что я принимаю ухаживания Николая из какой-то корысти…

Лариса покачала головой.

— Все они: подруги, мама… Все они думали, что я заарканила богатого мужика, привязала его к себе. Этакая юная корыстолюбивая сердцеедка… Я ведь и не знала… Правда, Иван, я не знала поначалу, кто он, какое положение занимает, много ли у него денег. И, признаться, не это меня интересовало. Конечно, я понимала, что он не затюканный сереький менеджер из среднего звена. Не офисная мелкая рыбёшка. Конечно, нет. Он же… Он слишком заметен, слишком властен. Он как будто родился в генеральском мундире… В нём есть сила, мужская сила. Правда? Именно этим он покорил меня. Не букетами, не ужинами в ресторане, не машиной своей… Поверь, не этим. Он казался мне таким надёжным… Он ведь надёжный человек? Коля…

— Наверное, — не слишком уверенно согласился Иван. — Войков знает, кому бизнес доверить.

— Ты тоже сильный, — сказала Лариса. — Но другой… Я уже потом, после свадьбы, поняла, что в Николае это силы… Не то, чтобы слишком много, просто сила это какая-то нехорошая. Деструктивная. Он же не может остановиться, он не может контролировать себя! Ему нужно всё, сразу и сейчас. Его смелость превращается в нахрапистость, жёсткость в жестокость, агрессию… Я иногда чувствую, что не жена для него, а просто добыча, очередной сладкий кусок, который он с охоты притащил в логово!

— Не надо говорить такое, — возразил Иван. — Ни к чему.

Он взял Ларису за руку. Он видел, что разговор до крайности взволновал её, что она хочет высказать ему всё, что накопилось у неё на душе, если не исповедоваться (кто он такой, чтобы Лариса исповедовалась перед ним?), то хотя сбросить, с потоком слов сбросить тяжёлый груз обид и переживаний от несложившейся семейной жизни.

И рассказать всё — сейчас.

— Я понимаю, — сказал Иван. — Я всё понимаю… Тебя тяжело, тебе трудно сейчас. Нет опоры в семье… Я могу понять. Поверь мне! Но…

Иван погладил ладонь Ларисы. Нежно, как мог нежно.

«Она должна понять меня…»

— Я знаю, зачем ты рассказала мне всё это. Но… Ведь не месть это правда? Не месть мужу? Я не хочу, чтобы мы вспоминали о нём. Не хочу, чтобы мои чувства хоть как-то, косвенно, но были зависимы от твоих отношений с другим человеком. Пусть даже этот человек твой муж. Не хочу! Я…

Иван замер на мгновение, переводя дыхание.

— Я не могу оставить тебя. Не могу от тебя отказаться. Не могу забыть тебя, выкинуть из памяти… Невозможно! Даже будь ты в тысячу крат счастливей браке… Будь ты хоть просто счастлива, я бы и тогда не оставил тебя. Разве что теперь… Теперь меня совесть не будет мучать!

Иван наклонился к ней. Близко. До стука сердца у самого горла, до горячего удушья…

От жара, от любви, от любви, которую уже не скрыть — перехватило дыхание.

Но всё-таки он смог произнести:

— Люблю!

Ему казалось, что он выкрикнул это.

Но на самом деле — прошептал.

Она услашала его. Она смотрела ему в глаза: долго, долго…

Она качнулась, евда заметно качнулась, словно немного уже опьянела от одного лишь прикосновения к бокалу?

Или от его слов?

Кто знает, как долго длилось бы молчание…

Подошедший официант постоял немного в стороне, держа поднос на полувытянутой руке. Потом не выдержал, откашлялся и важно произнёс: