Филип Рот - Операция «Шейлок». Признание

— Вот эта идея лучше всех, — сказал я. — Немцам будет особенно приятно встретить третье тысячелетие христианства вместе с парой миллионов евреев, празднующих у Бранденбургских ворот возвращение домой.

— В свое время Герцля тоже именовали писателем-сатириком и обвиняли в тонкой издевке, когда он предложил создать еврейское государство. Его план многие осуждали, сочтя уморительной фантазией, нелепым вымыслом. Герцля тоже называли безумцем. Но мой разговор с Лехом Валенсой не был нелепым вымыслом. Контакт, который я наладил с президентом Чаушеску через главного раввина Румынии, — не нелепый вымысел. Это первые шаги к новой еврейской реальности, основанной на принципах исторической справедливости. Президент Чаушеску уже много лет продает евреев Израилю. Да, вы не ослышались: Чаушеску продал израильтянам несколько сот тысяч румынских евреев по десять тысяч долларов за голову. Это факт. Что ж, я собираюсь предложить ему еще десять тысяч долларов за каждого еврея, которого он примет обратно. Если понадобится, я подниму цену до пятнадцати. Я тщательно изучил биографию Герцля и на его опыте научился иметь дело с такими людьми. Переговоры Герцля с султаном в Константинополе хоть и закончились неудачей, были уморительной фантазией не в большей мере, чем переговоры с диктатором Румынии в его бухарестском дворце, которые скоро начну я.

— А где взять деньги на отступные диктатору? Предполагаю: чтобы привлечь финансирование для вашей затеи, вам достаточно обратиться в ООП [10] Организация освобождения Палестины (ООП) — политическая организация, претендующая на представление интересов арабов, живших на территории подмандатной Палестины до арабо-израильской войны 1948 года, и их потомков. .

— У меня есть все основания полагать, что финансирование поступит от американских евреев, которые десятилетиями дают огромные деньги на выживание страны, с которой их связывают лишь самые абстрактные узы сантиментов. Корни американского еврейства — не на Ближнем Востоке, но в Европе: их еврейские манеры, их еврейский лексикон, их глубокая ностальгия, их подлинная, весомая история — все отсылает к европейским истокам. Дедушка был не из Хайфы — дедушка приехал из Минска, дедушка не был еврейским националистом — он был еврейским гуманистом, высокодуховным, благочестивым евреем, который причитал не на древнем языке под названием «иврит», а на цветистом, богатом, родном для него идише.

Тут наш разговор прервала телефонистка отеля, сообщив, что его вызывает Франкфурт.

— Пьер, подождите секунду на линии.

«Пьер, подождите секунду на линии», — и я повиновался, подождал, и, естественно, покорное ожидание момента, пока разговор возобновится, выставило меня еще большим посмешищем в собственных глазах, чем припоминание всего, что я наболтал во время нашей беседы. Надо было записать ее на диктофон, смекнул я, — тогда я получил бы улику, доказательство. Но доказательство чего? Что он — это не я? Значит, это еще и требуется доказывать?

— Один ваш немецкий коллега, — сказал он, вернувшись к нашей беседе, — журналист из «Шпигеля». Вы должны меня извинить, теперь я распрощаюсь с вами, чтобы с ним поговорить. Он пытался дозвониться до меня несколько дней. Интервью было хорошее, сильное, вы задавали агрессивные и неудобные, но умные вопросы, и я вам за них благодарен.

— И все же еще один, последний неудобный вопрос. Скажите мне, пожалуйста, — спросил я, — они уже выстраиваются в очередь — румынские евреи, которым до смерти хочется обратно в Румынию Чаушеску? Они уже выстраиваются в очередь — польские евреи, которым до смерти хочется обратно в коммунистическую Польшу? А те русские, которые с огромными трудностями покидают СССР, — вы планируете разворачивать их в тель-авивском аэропорту и насильно сажать на ближайший обратный рейс на Москву? Оставим в стороне антисемитизм, но, как вы думаете, те, кто только что прибыл из этих ужасных мест, добровольно решат вернуться по одному слову Филипа Рота?

— Полагаю, я уже достаточно четко разъяснил вам свою позицию, — ответил он чрезвычайно учтиво. — В какой газете будет опубликовано наше интервью?

— Я фрилансер, мистер Филип Рот. Оно может выйти где угодно, от «Монд» до «Пари-Матч».

— Не будете ли вы любезны прислать экземпляр мне в отель, когда оно выйдет?

— Как долго вы собираетесь там пробыть?

— Пока распад еврейской идентичности угрожает благополучию моего народа. Пока диаспоризм раз и навсегда не восстановит цельность раздробленного еврейского существования. Напомните, Пьер, как ваша фамилия?