Коллектив авторов - От сердца к сердцу

Моя мама в 6 утра кричала:

— Маша, вставайте!

Я выскакивала во двор с немым вопросом: зачем?

— Пусть уходит, чтоб дети и соседи не видели, что он здесь спит.

— 7-

Вот так Золушка нашла своего принца. Два человека, измученных прежними отношениями просто стали жить вместе. Сначала бушевала страсть, а потом родилась любовь взрослая, надёжная, построенная на доверии друг к другу.

Женя принёс свои вещи и стал частью нашей большой семьи. Вскоре он подал на развод и стал свободен. Стёпка с первого дня его стал звать папой. Дима уже был старшеклассник и стеснялся звать папой.

— А ты была на море? Я хочу свозить тебя на море, — шептал мне на ушко Женя.

А я, счастливо улыбаясь, отвечала:

— Мне с тобой и здесь хорошо.

Женя оказался настоящим мужчиной с большой буквы. Он стал мне хорошим мужем, а моим детям настоящим отцом. Мы вместе преодолевали трудности. Похоронили маму. Папа был шесть лет прикован к постели, ухаживали за ним. Построили дом. Женя купил мне машину, и теперь я вожу моего господина на своей машине. Позже похоронили папу. Теперь мы путешествуем раз в год на море, или в санаторий.

Дети выросли. Стёпа на день рождения Жени сказал:

— Ты самый лучший папа! Я тебя люблю.

Не перестаю благодарить Бога за мою жизнь, за мою семью и за моё счастье.

Через два месяца будет пятнадцать лет нашей совместной счастливой семье. Мы обвенчались в церкви. Мы в ответе друг за друга перед БОГОМ.

«ЧертА»… — осенило Ольгу…

Вдали океана, финишной прямой проявилась ровная линия.

Солнце перестало быть ярким и медленно клонилось к горизонту.

Обхватив коленки, Ольга пряталась в закрытой позе.

Удушающий вакуум поглощал нежные впечатления прошедших дней.

В преддверии неизбежного разговора внутреннее сопротивление зашкаливало.

Желание остановить время, ощущая его ускоренный ход, щемило отчаянием.

Ольга старалась абстрагироваться: смотрела вдаль, зависала.

Палитра голубого неба наполнилась розовыми тонами.

Рассеянные лучи подсветили рваные облака.

Мысли потерялись в сине-розовых градиентах.

Напряжение ушло.

Ольга растворилась в забвении и, казалось, замедлилась.

Фокус внимания рассредоточился, но очевидное перемещение небесного светила в который раз обличило иллюзию.

Солнце еще больше приблизилось к горизонту.

Взгляд Ольги снова уперся в черту…

Принимая реальность, она смиренно наблюдала как черта становится насыщенной и резкой…

Легкий, порывистый ветерок озорничал ее за спиной.

Заигрывая с покрывалом он бесцеремонно ребячился: кувыркался, истрёпывал края, набрасывал горсти песка.

Возможности его предполагали большего, но были намеренно ограничены.

Импровизированный столик прижимал часть покрывала к песку.

Фрукты, полупустая бутылка белого и недопитый бокал сходились в классический натюрморт.

Картину мог бы дополнить увесистый блокнот, но его воззрение исключало праздное времяпровождение.

В союзе с ручкой разделял он общество смартфона; легко и быстро фиксировал поступающие мысли, держался обособленно и величаво в качестве отменного помощника.

Примечательно, что опустошенным и безразличным жестом, был отодвинут он в дальний угол еще пару часов назад.

Сумбурный текст, перечеркивания, вдавленные буквы предвещали тревожные события.

Не было в практике его такого случая, когда бы письмо писалось так долго и тяжело.

Мысли, кричащими чайками, метались над океаном.

Волны, набирая мощь, неслись к берегу.

Ударяясь о волнорез, они с шумом разбивались, стелились мягкими разводами.

«Есть же способ обуздать такую мощь»… — думала Ольга.

Она смотрела как, разбившись, волна отступает:

— Можно ведь…

— Можно… — роились мысли-подсказки, — если обрести свойства волнореза.

Шипящая пена огибала неприступный камень…

Погрузившись в размышления, Ольга не шевелилась.

Она провожала взглядом разлетающиеся брызги.

Взмывая к небесам, они разбрасывались в разные стороны; в свободном падении задерживались на пике; тяжёлыми каплями падали в пену.

Волна, которая только что была разрушительной — обессилела…

Взгляд Ольги зафиксировал пиковые точки взлетающих брызг и задержался на них.

Немного спустя точки расплылись; расширились до темных пятен; превратились в вопросительные знаки; остались висеть над бурлящей пеной.

Полупрозрачные, они сохранялись в поле зрения продолжительное время…