Юрий Мамлеев - Том 4. После конца. Вселенские истории. Рассказы

— Мой издатель рассказал мне о вас. Очень убедительно! — Румов чуть ли не раскрыл руки для объятия, но сдержался.

Сели за столик у окна, из которого была видна тротуарная Франция.

— Я угощаю, — заявил Альфред.

Аппетит у смертолога оказался отменным. Видя, как он уписывает свинину, Румов удивился. Но, обтерев сладко-жирненькие губы салфеткой, Альфред приступил к делу.

— Дорогой Петр, для вас, конечно, не секрет, в каком маразме находится сейчас род человеческий. Но пора поставить в этом отношении точку над i.

— Что вы имеете в виду?

— У меня есть к вам предложение. — Альфред глотнул красного винца. — Я, собственно утверждая, живу в Штатах, в районе Нью-Йорка. И предлагаю вам посетить самую свободную страну в мире, чтобы заглянуть там в один уголок около Нью-Йорка.

— Что это за уголок?

— Не бойтесь. Это не сумасшедший дом. Это так называемый Дом бессмертных.

— Хамское название, однако, — заметил Петр.

Альфред захохотал:

— Не без того. Но в жизни, или, так сказать, в действительном понимании, Дом бессмертных — это закрытое, если так стоит выразиться, медицинское учреждение, больница, госпиталь, так сказать, где лечат смерть.

— Как так?

— Ну, практикуют бессмертие.

— В каком смысле?

— В самом гнусном смысле, дорогой Петр. Имеют в виду физическое бессмертие. Здесь, на земле.

Петр засмеялся.

— Наверное, там просто снимают очередной голливудский триллер.

— Если там кто-то и снимает очередной триллер, то отнюдь не люди, а черти. С того света снимают — так безопасней.

— Слушаю, слушаю, — оживился Петр. — Хорошо бы получить от них такой фильм.

— Хорошо, прекрасно. Но люди относятся к этому крайне серьезно. Идет попытка на основе новейших научных разработок продлить жизнь на неопределенно долгое время. В идеале, в будущем претендуют даже на физическое бессмертие.

— Ну-ну.

— Действительно, «ну-ну». Что это вообще — «ну-ну»? Прекрасно. В этот дом попадают по желанию обычно пожилые люди, владеющие сполна презренным металлом. Лечение смерти там стоит фантастических денег. Простым людям такое недоступно.

— Ну, понятно. Как писал великий поэт, «Кому бублик, кому — дырка от бублика, это и есть демократическая республика».

— Бублик в данном случае диковинное долголетие. Иными словами, они торгуют правом на жизнь… Меня туда пригласили для консультаций как известного смертолога — помочь преодолеть психологический барьер, заставить людей не считать себя смертными… Замечу, что этот дом — только предварительный этап. После те, которых отобрали, попадают в истинный Дом бессмертных, точнее, на корабль бессмертных. Дом ли это где-нибудь в горах или уединенно плывущий по морям корабль — не знаю. Попасть посторонним туда невозможно. Там вот и идет совершенно секретная работа, и результаты ее закрыты. Но я вас приглашаю в предварительный Дом бессмертных. Я могу это сделать для вас.

— Черт возьми, — проговорил Петр. — Все, что касается смерти и бессмертия, — любопытно, даже если это попахивает идиотизмом.

— Идиотизмом попахивает все, что делает человек, — сурово прервал его Альфред. — Я люблю вас, Петр, — и он мутно взглянул на Румова. — Мы могли бы посотрудничать в этом деле. Может быть, даже общая книга. Вы можете остановиться у меня. Две-три недельки, и мы все поймем.

— В Штатах у меня есть сводная сестра. У нас одна мать, но разные отцы. Мой отец рано умер. Таисия, моя сестра, моложе меня, ей 34 года, она в Штатах по приглашению. Она востоковед. Весьма талантлива в своей сфере. Мне есть где остановиться. И с визой проблем нет. Но все-таки мне странно, чего вы от меня хотите?..

— Будем откровенны, Петр. Как у вас говорят, дашь на дашь. Я знаю, для ваших идей и книг этот Дом бессмертных — целая находка. Золотая рыбка. Мне же от вас нужна Россия.

— Ого! Ну и размах у вас.

Мутные глаза Альфреда заблестели, но каким-то непонятным блеском.

— Я бывал в России. Много общался с русскими эмигрантами в Америке. Но саму Россию я не понял. Надеюсь, вы согласитесь познакомить меня с интеллектуальными, интересными духовно людьми в России, даже с эзотериками?

— Почему нет? Тот, кто захочет из них, — пожалуйста.

— Прекрасно. Тогда по рукам. Или по ногам — как точнее у вас говорят?

— По уму, — сухо ответил Румов. — Знаете, я вот на вас гляжу…

Альфред захохотал:

— Это слишком по-русски. «Гляжу». На Западе неприлично глядеть друг на друга, точно безумные… Ха-ха…

— Альфред, не перебивайте. Я чувствую, что мы с вами — путешественники по незнаемому. Но смысл путешествия, думаю, у нас разный…