Ёру Сумино - Хочу съесть твою поджелудочную

Хотел я того или нет, прямо напротив фотографии Сакуры.

Запечатлевшей, как она улыбалась при жизни, — казалось, вот-вот раздастся её смех.

Мне этого не вынести…

Я отвёл глаза, извлёк высокую ноту из музыкального инструмента, названия которого не знал, и сложил ладони вместе.

Почему я не могу придумать ничего, о чём бы мне хотелось помолиться?

Когда ритуал закончился, я повернулся к сидевшей рядом со мной матери Сакуры. Сполз с подушки на пол. Мать посмотрела на меня с усталым видом и улыбнулась.

— Я кое-что одолжил у Сакуры. Вы не против, если я отдам это вам?

— Одолжил?.. Что же?

Я достал из сумки карманное издание «Маленького принца» и протянул ей. Похоже, предмет был ей знаком: взяв книгу, она на секунду прижала её к груди, а затем, словно подношение, положила рядом с портретом дочери.

— Я так тебе благодарна, что ты с ней дружил, — сказала она, почтительно кланяясь, и я смутился:

— Что вы, это я многим обязан Сакуре. Она всегда была полна сил, и рядом с ней мне и самому становилось легче.

— Да, сил у неё хватало…

Она запнулась, и я сообразил — ведь я для их семьи чужой, а значит, она считает, что мне неизвестно о заболевании Сакуры.

Я бы и не стал признаваться, но понял, что тогда не смогу объявить о главной цели своего визита.

Откровенно говоря, совестливая часть меня подсказывала, что сейчас не лучшее время для подобных разговоров, но я сразу же отправил её в нокдаун.

— Позвольте кое о чём вас попросить…

— Да?

Мать Сакуры смотрела на меня с нежной печалью. Я снова вырубил свою совесть метким ударом.

— Дело в том… Я знал о болезни вашей дочери.

— Что?..

Вполне ожидаемо, на её лице отразилось удивление.

— Она мне сказала. Понимаю, вы о таком и подумать не могли.

Потрясённая известием, мать Сакуры молча приложила руку ко рту. Так и есть, Сакура не сообщила родным, что рассказала о болезни кому-то ещё. Как я и предполагал. Она ведь несколько раз сталкивала меня со своей лучшей подругой, но делала всё, чтобы я не пересекался с её семьёй. Хотя неловко от этого было бы мне.

— Мы случайно встретились в больнице. Тогда она мне всё и рассказала. Правда, не понимаю зачем. — Пользуясь тем, что меня молча слушают, я продолжил: — Кроме меня, она не посвятила в свою тайну никого из одноклассников. Простите, что так внезапно вывалил это на вас. — И тут я обратился к сути своего сегодняшнего появления: — Честно признаться, я пришёл не только затем, чтобы почтить память Сакуры. Я надеялся, что вы покажете мне её дневник, который она вела с тех пор, как заболела.

Молчание.

— Её «Книгу жизни с болезнью»…

Эти слова стали последней каплей.

У матери Сакуры Ямаути, не отнимавшей руки ото рта, из глаз потекли слёзы. Она плакала очень тихо, сдерживаясь, чтобы не разрыдаться в голос.

Я не понимал, почему она плачет. Очевидно, ей было грустно, но неужели тот факт, что я знал о болезни её дочери, мог огорчить ещё больше? Слов сочувствия у меня не нашлось, и потому я ждал молча.

Слёзы ещё не успели высохнуть, когда мать Сакуры посмотрела мне прямо в глаза и объяснила, почему заплакала:

— Это ты…

В смысле?

— Наконец-то… Наконец-то… Как хорошо, что ты пришёл!..

Всё загадочней и загадочней. Я растерянно наблюдал за слезами, катящимися по её щекам.

— Подожди немного…

Она встала и куда-то отошла, исчезнув из виду. Оставшись один, я размышлял над значением её слёз и её слов. Но не надумал ничего путного.

Прежде чем у меня появилась дельная мысль, мать Сакуры вернулась в комнату. Со знакомым мне томиком в руке.

— Эту книгу?..

Всё ещё плача, она бережно положила книгу на татами и повернула ко мне. Именно её Сакура постоянно таскала с собой. Никому не показывая, что внутри, — за исключением одного случая.

— Да, это «Книга жизни с болезнью». Сакура сказала, это что-то вроде дневника, который она начала вести, когда заболела. Пока она была жива, я в него не заглядывал, но, по её же словам, после смерти о нём станет известно всем. Вам она что-нибудь говорила?

Мать Сакуры несколько раз молча кивнула. И каждый раз на её светлую юбку или на татами капали слёзы.

Я низко склонил голову и попросил:

— Могу я её прочитать?

— Да… Да, конечно!..

— Большое спасибо.

— Ведь Сакура оставила её тебе.

Моя рука, протянутая за книгой, замерла. Неосознанно, рефлекторно, я остановился и посмотрел на мать Сакуры.

— Что?..

Слёзы закапали чаще, и она начала объяснять:

— Она… так сказала. Попросила, чтобы… когда она умрёт… дневник передали одному человеку… И только ему… Тому, кто знает о её болезни… и знает название «Книга жизни с болезнью»…