Джесс Лури - Когда деревья молчат

Я бросилась на Краба, крича, царапаясь и лягаясь, мои конечности двигались так быстро, что даже для меня казались размытыми. Я почувствовала, как его плоть собирается под моими ногтями, и это заставило меня бороться сильнее. Кто-то схватил меня за талию, и мне повезло – я врезала ему локтем по челюсти.

Меня уронили, и я обернулась и увидела, что это Уэйн схватил меня, его глаза были широко раскрыты, а рука прижата к кровоточащему рту. Я снова повернулся к Крабу, сплевывая, и увидела то же самое выражение недоверия на его лице. Их удивленные лица выглядели бы комично, если бы я не была так напугана.

– Бежим, Фрэнк!

Он смотрел на меня с берега реки с отвисшей челюстью, казалось, ему было лет пять, а не одиннадцать, но умным он был независимо от возраста, поэтому вскочил на свой хромированный BMX и быстро поехал впереди меня, вверх по холму из леса. Я схватила свой рюкзак, прыгнула в седло и крутила педали так, словно от этого зависела моя жизнь, убегая от ужасных вещей, которые обещали сделать со мной Краб и Уэйн, когда поймают меня.

– Ты дралась как Исида!

Два лета назад я видела одну серию у бабушки с дедушкой. Прекрасная учительница естественных наук Андреа Томас обнаружила амулет Тутмоса на египетских раскопках. Когда она выставляла его на солнце и призывала Исиду, то обретала магическую силу. Это был крутой сюжет.

– Но у тебя на руке кровь, – закончил он.

Я бросила взгляд на руль. Марля на моей проколотой руке пестрила красными пятнами.

– Это не моя кровь.

Фрэнк громко расхохотался.

– Ты правда задала ему жару.

Адреналин ослабевал, оставляя после себя какую-то серость. Я вперые рискнула оглянуться назад. Краб, Уэйн и Рики за нами не гнались. Мои колени задрожали, стоило только остаткам моего боевого духа испариться.

– Давай повернем на гравий.

– Конечно, – сказал Фрэнк. – Боже, ну ты на них и накинулась. Почему ты так яростно дралась?

– Давай заедем с попкорном в эти дома, – предложила я, направляя свой велик на ближайшую подъездную дорожку. Мне не хотелось говорить о том, что случилось у ручья, в отличие от Фрэнка. Я чувствовала и гордость, и стыд и не знала, что с ними делать.

– Ладно. – Фрэнк был таким бодрым, как кассиры в лавках с мороженым. Он оставался таким же, пока мы ехали домой, иногда проезжая по подъездным дорожкам, ловя фермеров по дороге в сарай или домохозяек, развешивающих белье. К тому времени, как мы получили ещё пять заказов, я была готова говорить.

– Ты был прав, мальчики тут как оборотни.

– Я же говорил! – Мы были в миле от дома Фрэнка и в двух милях от моего, на боковой дорожке, мимо которой проезжал мой автобус, но никогда не останавливался. Мы договорились остановиться ещё у одного дома, прежде чем разойтись.

– Их укусили, – продолжал Фрэнк, – и теперь они хотят укусить тебя. Я пытался рассказать об этом папе, но он сказал, что все парни такие.

– Ты не такой, – сказала я.

Фрэнк пожал плечами и поехал вперед.

– Здесь только один дом! – крикнул он мне. – И, похоже, там никого нет. Хочешь проверить?

Я догнала его и проехала мимо по подъездной дорожке. Это место было похоже на ферму – планировка была такой же, как у моих родителей и Фрэнка. Там были полуразрушенный сарай, беседка с виноградными лозами и красная пристройка, которая, вероятно, использовалась в качестве мастерской. Я не видела машины на подъездной дорожке, но возможно, она была за домом. Я проехала дальше, за спиной доносился приятный хруст шин Фрэнка.

Я уже полностью объехала дом и только потом заметила полицейскую машину. Я так резко затормозила, что заднее колесо съехало в сторону.

– Ого! Легавые, – сказал Фрэнк, подъезжая ко мне.

Хлопнула сетчатая дверь, и я резко повернулась к дому. Мой язык так и онемел.

– Сержант Бауэр. Я и не знала, что вы здесь живёте.

У него были мутные глаза, в руке он держал кружку с чем-то. Он провел пальцами по волосам и пригладил щетину на щеке.

– Я снимаю. Дома небольшие неприятности.

Родители Хайди развелись несколько лет назад, когда она, Линн и я всё ещё были вместе. Отец Хайди снимал комнату в мотеле «Пурпурное блюдце» во Впадине. Он оставался там полгода, а потом исчез.

– Мне жаль это слышать, – сказала я.

Он что-то невнятно пробурчал.

– Что ты здесь делаешь?

Я вытащила брошюру из рюкзака. Я пожалела, что взяла её с собой, что не проехала мимо. Я не собиралась ничего рассказывать о поведении Рики, Уэйна и Краба у реки, и я знала, что Фрэнк тоже ничего не скажет. Это были негласные правила.