Шубханги Сваруп - Широты тягот

Но есть тайны, которые нам, детям Гималаев, еще предстоит разгадать, хотя мы и проводим свои жизни в их свете и тьме. Где находится сердце Гималаев? Ради кого оно бьется?

Таков, дорогая Багмати, фон нашей истории.

Когда-то, давным-давно, его мир поглотила лавина — оползень. После этого он остался сидеть на каменной груде, под которой была погребена его душа. Целые дни просиживал он в этом бардо , промежуточном состоянии между смертью и рождением. Сидит он так и сейчас, не в силах ни пробудить мертвецов прошлого, ни переселиться в новое тело.

Ливни, вызвавшие оползень, исчезли. Как-то днем на небо выкатывается тяжелое солнце. От яркого света у сидящего слезятся глаза. Он плачет. Он продолжает плакать дни напролет, и этих дней так много, что даже они начинают путать себя друг с другом, потому что каждый день он выглядит одинаково, плачет в той же позе, сидя на груде камней. Из его слез набирается озеро.

А из этого озера выходит девочка. Она родилась из его слез. Он — ее отец. Она садится к нему на колени. И в тот же миг его душа выползает из-под камней и возвращается в тело. Он расчесывает ее упрямые кудри и заплетает их в косы. Скатывает свою рваную рубаху в комок и вытирает бирюзовую синь ее глаз, кровавый багрянец ее губ. Еще он стирает с ее тела золотую пыль. “Может, ты и божественное дитя, — говорит он, — но теперь ты человек”. Потом он заново складывает свой дом из его разбитых остатков.

Когда он плакал, боги видели это. Богиня дождя устыдилась, поскольку туча, которая так внезапно лопнула над горой, вызвав оползень, была одной из ее служанок. Чтобы искупить вину, она послала вниз свою дочь — реку.

Багмати — мягкосердечная река. Она сама попросилась с небес на землю, чтобы навеки изгнать с Гималаев оползни, а взамен научить дожди с тучами приносить всем радость.

Каждое утро дом того человека в горах окружают облака. Прежде чем отправиться по своим делам, они приплывают к ней за благословением. Ей достаточно поднять на них глаза, чтобы пошел дождь. Если она моргнет, он прекращается.

— Это значит, что она никогда не видела солнца? — спрашивает Бебо.

Тапа задумывается, пораженный ее способностью погружаться в мир фантазий, тогда как сам он парит над ним.

— Нет, не значит, — отвечает он.

При ней деревне хватает воды на два урожая, а не только на один.

Со временем Багмати превращается в прекрасную девушку. Ежедневно ее отец вытирает бирюзовую синь ее глаз, кровавый багрянец ее губ и золотую пыль, которая оседает на ней естественным путем. Ибо она живет в мире людей, и отец защищает свою дочь. Ее благословенное присутствие позволяет ему не работать, и он тратит освободившееся время на то, чтобы рассказывать ей истории.

И вот однажды на их пороге появляется молодой кочевник с разными безделушками, которые он, как водится, продает.

Бебо с недоумением смотрит на Тапу снизу вверх.

— А что они продают? — спрашивает она. Встречать кочевников ей еще не доводилось. В здешних танцбарах их не бывает.

В детстве Тапа каждое лето с нетерпением ждал таких гостей — его зачаровывали смуглые чужеземцы, приносящие из Тибета диковинные рассказы и товары. Украшения из кости яка и сласти из ячьего молока. Драгоценные камни и древние кости, найденные ими, пока рядом паслись их стада. Это воспоминание вызывает у него улыбку.

Покраснев от волнения, Тапа наклоняется к Бебо поближе.

– “Шанель”, — тихо шепчет он, приникнув к ее плечу. — Этот кочевник принес на продажу французские духи.

Оба хохочут. Далеко-далеко, в базовом лагере на Эвересте, белая женщина улыбается во сне.

У кочевника безоблачные синие глаза. Когда он стоит на пороге, ни одна крупинка его существа не трепещет перед божественной силой Багмати. Кожа у него золотисто-розовая, как вечер. Волосы длинные, до самой талии, — они струятся вниз буйной черной рекой. Но ни одна прядь не выбилась со своего места. Ветер, как и вода, не отваживается его тронуть.

Кольцо у него в носу — лишь тонкая золотая проволочка. Однако она сияет ярче всего, что видела Багмати. Ярче даже, чем его разноцветное ожерелье — гирлянда из кораллов, костей, бирюзы, ляпис-лазури и раковин каури.

— Что такое кораллы? — спрашивает Бебо, обрывая нить Тапиного рассказа. А он с таким трудом нащупывает ее дюйм за дюймом!

— Это деревья, которые растут в море, — отвечает он, еще не представляя себе, что случится дальше.

— А ты их видел?

— Да.

Он нырял на коралловых рифах, воровал кораллы и тайно переправлял их через границу. Он видел рифовых акул, черепах, дельфинов и редкого дюгоня. Большинство этих существ блестят и сверкают, их насыщенные цвета контрастируют с темным вулканическим пеплом, которым усыпаны многие острова. Но есть и такие, что сливаются с этим липким крошевом и выглядят как живые пятна.