Рейчел Джойс - Золотой жук мисс Бенсон [litres]

Сбросив с себя рюкзак, Инид легла на спину, раскинув в стороны руки и ноги, точно морская звезда, и некоторое время просто лежала и смотрела в небо. Мистер Роулингз, естественно, тут же пристроился рядышком и тоже перевернулся на спину, задрав кверху все четыре лапы и показывая сытое розовое пузо.

Впрочем, спешить никто и не собирался. Марджери тоже с некоторым трудом опустилась на землю и сразу же подумала, что теперь вряд ли сумеет подняться. Но решила, что в данный момент это не так важно и можно пока об этом не думать. Она сняла свои ботинки и присыпала распухшие ступни тальком. Занимаясь этим, она заметила, что муравьи отовсюду ручейками стекаются к своим земляным норкам и проходам в муравейники, похожие на горки кофейных зерен. В природе явно что-то менялось, что-то должно было вот-вот произойти.

– Вы ведь, наверно, уже догадались, да? – вдруг сказала Инид.

– О чем, Инид? О чем я могла догадаться?

– О том, что у меня случились кое-какие новости.

– Какие еще новости?

– О господи! – только и сказала Инид. И несколько раз вздохнула.

– Инид, вы что, плохо себя чувствуете? – встревожилась Марджери.

– Да нет, просто оказалось, что я все еще беременна.

Марджери была так потрясена, что ей пришлось даже рот рукой прикрыть, чтобы оттуда ничего не вывалилось. Она не ослышалась? Неужели Инид действительно только что сказала, что беременна?

– Да-да, – подтвердила Инид, словно заодно научилась и мысли чужие читать, – у меня скоро будет ребенок.

Марджери показалось, что она тонет. Все вокруг словно перевернулось с ног на голову, и она больше не в состоянии была понять, что происходит. Она знала, конечно, что Инид время от времени молится, что она весьма суеверна, что она большая выдумщица, что она невероятно находчива. Но и при всей своей находчивости она не сумела бы забеременеть сама по себе, да еще почти на вершине горы. И потом, она же весь последний месяц без конца и весьма ловко лазила по скалам и оврагам. Если уж кто из них и вел себя осторожно, действительно как беременная женщина, так это Марджери. Она с трудом отняла руку ото рта, хотя он так и остался открытым от изумления. Барбара уж точно сказала бы ей: «Закрой рот, не то муха влетит!» И вдруг, вспомнив о Барбаре, Марджери испытала острую тоску по ней, по логичности и последовательности ее поступков. Барбара, в отличие от Инид, была совершенно не способна на сюрпризы, и даже если ей хотелось сказать Марджери что-нибудь приятное, она ухитрялась сделать это без малейшей улыбки. Барбара в их странной семье ушла последней. Под конец жизни ее замучили катаракты, она почти ослепла, но не покинула Марджери до самого своего горького конца, хотя каждый раз, как она брала в руки какой-нибудь кухонный предмет, Марджери приходилось бросаться к ней и спасать от пореза или ожога. Барбара умерла без гроша в кармане, не оставив после себя никакого имущества и почти ни одной вещи, которую могла бы назвать своей собственной, за исключением пары новых туфель, которые она и завещала Марджери.

К счастью, Инид не заметила, что Марджери неожиданно погрузилась в воспоминания. Ей было не до того: она рассказывала о том, что с ней произошло, и неотрывно смотрела на ярко-зеленые кроны тропических деревьев. Потом сказала, что понимает, как Марджери трудно все это воспринять, каким потрясением стала для нее эта неожиданная новость, но, если честно, она и сама потрясена не меньше. Ведь тогда, на «Орионе», она была искренне уверена, что потеряла и этого ребенка, и лишь после Рождества начала догадываться, что, возможно, все-таки ошиблась. Раньше она не осмеливалась хотя бы намекнуть Марджери, потому что не была до конца уверена и не хотела искушать Судьбу – произнося слово «судьба», Инид подняла вверх два скрещенных пальца, – но теперь она знает точно, ибо уже чувствует, как ребенок шевелится у нее во чреве. И очень даже часто шевелится. И это действительно просто чудо, все повторяла она. То, что этот ребенок уцелел, самое настоящее чудо. А когда праздновали Рождество, ей вдруг стало очень страшно; ей показалось, что для нее все кончено, и вдруг такая неожиданная новость: ее ребенок жив! Он уцелел, он все еще был жив! Значит, Судьба все-таки дала ей второй шанс! Наконец Инид умолкла и спросила:

– Мардж? Что это вы делаете?

Но Марджери не ответила: все слова куда-то исчезли, а сама она вдруг ощутила непреодолимую потребность подтянуть повыше свои чулки. И действительно подтянула их. И даже резинки пристегнула. Чулки давно следовало поправить, они что-то слишком криво сидели. В данный момент она была способна думать только об этом.