Эмма Страуб - Здесь все взрослые [litres]

– Тишина, дорогая.

– А тете Портер тоже звонили?

Рита глянула в свой блокнот, острым концом карандашика поставила галочки.

– Звонила бабушке, тете, маме, папе, потом еще раз тете. – Она нахмурилась. – Не переживай, деточка. Кто-нибудь с минуты на минуту объявится.

– Я могу еще успеть на последний автобус, – сказала Сесилия, глядя на часы.

– Деточка, это правило школы – если что случается, детей забирает кто-то из взрослых. – На Рите были очки, а вторая пара болталась на цепочке у ворота платья.

– Может, позвонить в «Стрижем красиво»? Спросить Берди? – Сесилия посмотрела на свои ладони.

Есть еще Эллиот и Венди, однако ей не хотелось сидеть между креслицами близнецов и получать тычки слева и справа или, еще хуже, ехать с дядей в полном молчании.

Дверь открылась, и влетела госпожа Школьник, в руках стопка книг, в зубах пачка бумаги. Бумаги она сунула в свой ящик, рядом с дверью, и только потом обнаружила Сесилию.

– Привет! – Госпожа Школьник взглянула на Риту. – Что случилось?

– Подрались в восьмом классе на уроке алгебры, у господина Дэвидсона, – объяснила Рита. – Ждем, когда приедет кто-то из родителей. Или членов семьи.

Забавно, взрослые обсуждают ее прямо у нее над головой, но Сесилия привыкла, что ее судьба решается без ее участия. Кого бы она сейчас хотела увидеть в этих дверях? Трудно сказать. Наверное, Булю, ведь за Сесилию отвечает она. Должна появиться Буля. Конечно, Сесилия очень хочет увидеть маму или папу, так хочет, что готова шмякнуть какую-нибудь стерву по носу, да только если явятся родители, это уже будет совсем серьезно. А кто виноват, как не она? Да, ее спровоцировали, обвинили невесть в чем, вот она и не сдержалась. Теперь сиди тут и жди, когда приедет «Скорая помощь».

Госпожа Школьник на цыпочках обошла по ковру стол Риты и склонилась к ней. Она прикрыла рот рукой, будто проверяла, не пахнет ли у нее изо рта, и тихонечко заговорила, так, чтобы Сесилия не услышала. Рита кивнула.

– У тебя ключи от дома есть, Сесилия? – спросила Рита.

– От бабушкиного? Есть. – Сесилия достала ключи из рюкзака и помахала ими.

Рита взглянула на госпожу Школьник, та кивнула.

– Раз директора уже все равно нет, а ни до кого из твоих дозвониться не получается, назначим встречу на следующей неделе, хорошо, дорогая? А домой тебя отвезет госпожа Школьник. Не против?

– Нет, конечно. – Госпожа Школьник тут же взяла Сесилию под локоть, вывела в коридор, а потом и на улицу.

Парковка для преподавателей находилась за зданием школы, рядом с футбольным полем. Там стояли всеми любимые «Хонды» и «Ниссаны», иногда попадались «Форды». С неба струился розово-оранжевый свет, солнце уже клонилось к горизонту.

– Извините, что вам из-за меня хлопоты, – сказала Сесилия.

– Перестань! Какие хлопоты? – В руке госпожи Школьник звякнули ключи.

– Странно, что не удалось ни до кого дозвониться. Вы же не должны всех развозить. У меня огромное семейство. Типа. В смысле, людей-то много. – Сесилия погрызла ноготь.

Вот тебе и огромное семейство, а забрать ребенка некому. Есть родня во Франции – туда, что ли, махнуть на самолете? По-французски она худо-бедно может объясниться.

– Что ты, я с удовольствием. – Пока они шли, госпожа Школьник держала руки на животе – явно беременна. Сесилия заметила это раньше, но она хорошо знала, что обращать внимание на беременных не надо, разве что в переполненном вагоне метро. – Иногда она меня так лупасит, будто готовится к конкурсу на американского ниндзю, и ее задача – выбраться наружу.

– Поздравляю, – произнесла Сесилия.

Говорить с учительницей за пределами школы, пусть даже на парковке, – вся притворная теория, в которую верит любой школьник, рассыпалась вдребезги. Оказывается, у учителей есть своя жизнь, они не просто марионетки в кукольных домиках, которые все время едят на переменах яблоки и составляют планы уроков.

– Ты врезала Сидни Фогельман по носу, да? – Госпожа Школьник остановилась около голубой машинки. Отперла водительскую дверь, села, опустила замок на пассажирской дверке. Сесилия тупо наблюдала за ее действиями. – Так были устроены машины в старые времена. Залезай.

На парковку выходили и другие учителя, кто-то держал в руках обычные или электронные сигареты, собираясь затянуться, как только выедут за территорию школы или просто сядут в свои машины. Господин Дэвидсон надел джинсовую куртку, и Сесилии от этого по непонятной причине стало грустно. Она обошла машину сзади и открыла пассажирскую дверку. Госпожа Школьник уже врубила кондиционер и подалась вперед, насколько позволял живот.