Самуил Ходоров - Русский акцент

Литавр в ресторанном оркестре, разумеется, не было. Вместо него громкоголосое «Лехаим» раскатистым эхом разнеслось по всему залу. Все привстали со своих мест с возгласами: «За тебя, Боря!», «Многие лета!», «Здоровья и потенции во всех начинаниях!», «Творческих успехов!». А когда Татьяна выбежала на сцену, народ дружно закричал «Горько!». Борис никогда не произносил своей жене возвышенных слов, а тут не сдержался и, с неохотой оторвав свои губы от уст Татьяны, подбежал к микрофону и торжественно произнёс:

– Дорогие друзья! Своим рождением, воспитанием и образованием я обязан своим незабвенным родителям. Всему, чего я достиг, после женитьбы – это заслуга моей жены. Это же не я выносил и родил двух очаровательных дочерей, а Татьяна; это не я написал и защитил диссертацию, а Татьяна создала мне все условия для этого; это не я сделал себя здоровым и счастливым, а моя милая жена. Поэтому, богатством своих лет я обязан исключительно своему драгоценному доктору, который носит мою фамилию Буткевич. Поэтому, дорогие друзья, прошу считать этот мой юбилей нашим общим с Татьяной днём рождения.

Борис поднял руку вверх, и официанты, как и было условлено заранее, выкатили специальный столик с розовой подсветкой. На нём возвышалась пирамида, состоящая из двухсот, ровно по количеству присутствующих гостей, фужеров, которые окутывались голубоватым туманом, исходящим из серебристых ведёрок. Шампанское, которое разливали официанты, пенилось и шипело, эффектно переливаясь по многоэтажной пирамиде из яруса в ярус. Прошло ещё несколько минут пока фужеры с искристым шампанским попали в руки присутствующих, и тогда оркестр заиграл государственный Гимн Израиля «Атиква», что означает «Надежда». Трудно сказать, помнил ли кто-то из присутствующих Гимн Советского Союза. Но подавляющее большинство гостей запело на иврите израильский гимн. Лишь чеканный русский акцент напоминал об огромной одной шестой части суши, из которой они совершили восхождение на обетованную землю Израиля. Оркестр продолжал исполнять тягучую мелодию гимна, а гости допевали его значимые слова – «Ещё не погибла наша надежда, надежда, которой две тысячи лет: быть свободным на своей земле, стране Сиона и Иерусалима».