Наталья Осис - Солнечный берег Генуи. Русское счастье по-итальянски

Но жить — жить, конечно, только в Генуе. Это значит, что и я заболела главной итальянской болезнью под названием кампанилизм, любовь к своей колокольне-кампаниле, — то есть обычным местечковым патриотизмом.

Я не научилась еще как следует различать акценты, но существенную разницу быта, образа мыслей, поведения и характеров в разных провинциях Италии вижу теперь без труда. И особенно меня занимает то, что говорят про генуэзцев, и то, что они сами про себя рассказывают. В сумме это называется здесь «leggende metropolitane» — буквально: городские легенды, или городской фольклор.

Про генуэзцев обычно говорят, что они очень замкнуты, скупы и неприветливы. И в некотором роде это правда. Действительно, если сравнивать жителей, скажем, Рима с жителями Генуи, то на фоне римлян генуэзцы действительно покажутся, мягко говоря, необщительными.

Только вот фокус в том, что генуэзская «необщительность» — это для меня уже границы допустимого. Даже и не граница, а нейтральная полоса с цветами… Такому мизантропу, как я, остается только благодарить Бога за то, что из всех городов Италии мне выпала именно Генуя. Потому что еще три капли общения сверху — и мне пришлось бы притворяться глухонемой, что при моей преподавательской работе проблематично.

Но если генуэзская необщительность — величина относительная, то есть может быть признана таковой только в сравнении с общительностью других жителей Аппенинского полуострова, то генуэзская скупость могла бы стать мировым эталоном. Она — не относительна, она абсолютна, самодостаточна и совершенна. Генуэзцы своей бережливостью очень гордятся, и сами о ней с удовольствием рассказывают.

Вот, например, почему именно в Генуе самый правильный соус песто? В первую очередь, конечно, потому, что главный его ингредиент — очень нежный базилик с маленькими ярко-зелеными листиками, который растет только в Лигурии.

Но есть еще и особый секрет в технологии приготовления — совершенно неожиданный. Надо не только толочь его вручную в специальной мраморной ступке, но и помнить, что если начать с других ингредиентов , то за время приготовления листики базилика в горшке подрастут — и базилика будет больше. Хоть на пол-миллиметра, но больше съедим.

Это экстракт генуэзской философии, как я ее себе представляю.

Другую замечательную историю рассказывают в нашей семье. У нашей бабушки, когда она только переехала в Геную из Милана, появилась подружка-соседка, которая время от времени приходила поболтать. Она заходила, оставалась в небольшой темной прихожей, отказывалась проходить дальше, и наша бабушка зажигала свет — но через пару секунд истинная генуэзка говорила: «Синьора, что же это мы свет понапрасну расходуем, может, выключим?» Наша нонна, с присущим ей спокойствием, отвечала: «Нет, зачем же? Без света мы ничего не увидим». Ровно через минуту соседка со словами «Ну, мы друг друга уже увидели, верно?» решительно выключала свет в прихожей, и продолжала болтать в темноте.

По правде говоря, даже про моего замечательного мужа первым делом мне насплетничали знакомые барышни (родом из Специи, а не из Генуи), что «бумажник у него на резиночке». Я даже переспросила: «Что-что? В каком это смысле portafoglio al elastico?» Слова были мне понятны, но смысл сказанного как-то совсем не вязался с Сандро.

— Да, он, конечно, хороший парень, — поспешила оправдаться сплетница, — но бумажник у него на резиночке, как и у всех генуэзцев. Он его только потянет наружу, а бумажник — тонг! — и скрывается обратно в кармане. Не иначе как на резинке привязан.

Я решила промолчать. Может, эти барышня имела виды на Сандро? Тогда, наверное, нетактично было бы рассказывать, что с самого первого моего приезда он выдал мне кредитную карту («да хочешь, не используй, пусть лежит у тебя на всякий случай, у меня всё равно их две»). Очевидно, у барышни с Сандро были совсем другие отношения; и зачем мне было ее расстраивать?

Но со временем я поняла, что в концепцию генуэзской скупости очень органично укладывается идея долгосрочных капиталовложений. Выдать банковскую карту будущей жене — это не расходы, а инвестиции , в данном случае — в жену и в будущую семью.

А еще жители Генуи искренне считают, что покупка довольно дорогих маек «Lacoste» и «Fred Perry» — это серьезная экономия семейного бюджета. Знаете, почему? Да потому что майки эти — вечные, не линяют, не вытягиваются и не рвутся; так мне объяснял модный тридцатилетний интеллектуал, одетый в рубашку-поло, купленную ему на шестнадцатилетие.