Рейчел Каск - Транзит

– И что он сказал на это? – спросила Биргит.

Гэби невесело рассмеялась.

– Он сказал: а, ты имела в виду Тиффи. Если бы я знал, что ты говоришь о Тиффи, тогда совсем другое дело. Но Тэффи, сказал он, у нас не было никогда. Но я знаю, – сказала я, – что собаку точно звали Тэффи. Я уверена в этом.

Девочка в красном платье, Генриетта, впервые что-то произнесла.

– Но как ты можешь быть уверена? – спросила она.

– Я уверена, – сказала Гэби. – Я просто знаю это.

– Но он говорит, ее звали Тиффи, – сказала Генриетта.

Ее лицо было гладким, круглым и белым, как у фарфоровой куклы. Ей, должно быть, было лет пятнадцать или шестнадцать; несмотря на облегающее платье и туфли на каблуках, она вела себя по-детски непосредственно. Она смотрела на свою маму широко раскрытыми глазами, не моргая. Ее лицо, которое, казалось, никогда не менялось, теперь выражало взволнованность.

– Он не прав, – сказала Гэби.

– Ты говоришь, что он врет? – сказала Генриетта.

– Я только говорю, что он не прав, – сказала Гэби. – Я бы никогда не назвала твоего папу лжецом.

Элоиз вернулась, села на свое место напротив меня и посмотрела на всех нас поочередно с улыбкой, пытаясь войти в курс дела.

– Он не мой папа, – сказала Генриетта. Она сидела очень прямо и неподвижно, ее круглые кукольные глаза смотрели не моргая.

– Что это еще? – сказала Гэби.

– Он не мой папа, – повторила она.

Гэби повернулась к нам с Элоиз с явным раздражением и начала объяснять нам подробности, связанные с зачатием Генриетты, будто девочки здесь не было. Генриетта – плод ее предыдущих отношений – скорее даже не отношений, а случайной связи, в которую она вступила, когда ей было чуть больше двадцати. Она встретила Джейми, ее мужа и отца двух других ее детей, когда Генриетте было всего несколько недель.

– Так что всё-таки Джейми твой папа, – сказала она.

Лоуренс стал подавать главное блюдо – каждому досталась маленькая птица с завязанными наверху ножками.

– Что это? – спросила Анжелика, когда ее тарелка оказалась перед ней.

– Цыпленок, – сказал Лоуренс.

Анжелика закричала. Лоуренс застыл с тарелкой в руках.

– Выйди, пожалуйста, из-за стола, – сказал он.

– Дорогой, – сказала Элоиз. – Дорогой, ты слишком строг.

– Пожалуйста, выйди из-за стола, – повторил Лоуренс.

По щекам Анжелики начали катиться слезы. Она встала.

– Ты знаешь, где он? – спросила Элоиз, поворачиваясь к нам.

– Где кто? – спросила Гэби.

– Отец, – сказала Элоиз тихим голосом. – Мужчина, с которым ты провела ночь.

– Он живет в Бате, – сказала Гэби. – Продает антиквариат.

– Да это же совсем близко! – вскрикнула Элоиз. – Как его зовут?

– Сэм Макдоналд, – сказала Гэби.

Лицо Элоиз прояснилось.

– Я знаю Сэма, – сказала она. – Я даже видела его буквально несколько недель назад.

На другом конце стола раздался крик. Мы повернулись посмотреть и увидели, что один за другим вслед за Анжеликой дети поднялись со стульев и теперь стояли перед своими тарелками, заливаясь слезами. Они выстроились в ряд и издавали нечленораздельные звуки, которые сливались в единый протестный хор. Вокруг них горели свечи, на их лицах мелькали красные и оранжевые отблески, подсвечивая глаза и волосы, сверкая на влажных щеках, так что они как будто горели.

– О господи, – сказала Биргит.

Какое-то время все завороженно смотрели на хор плачущих детей, освещенных свечами.

– Маленькое собрание мучеников, – сказала Гэби изумленно.

– Я сдаюсь, – сказал Лоуренс, тяжело садясь на стул.

– Дорогой, – сказала Элоиз, положив свою руку на его, – позволь мне это уладить. Позволишь?

Лоуренс обреченно махнул рукой, и Элоиз поднялась и направилась к другому концу стола.

– Иногда, – сказал он, – человеческой воли недостаточно.

Генриетта продолжала сидеть прямо, не шевелясь, и смотрела на происходящее вокруг круглыми глазами; копна рыжих волос спадала на ее голые плечи, словно пылающая вуаль.

– Почему я никогда не видела его? – спросила она.

– Кого? – сказала Гэби.

– Моего папу. Почему я никогда не видела его? – повторила Генриетта.

– Он не твой папа, – сказала Гэби.

– Нет, мой, – сказала Генриетта.

– Джейми твой папа. Он заботится о тебе.

– Но почему мы никогда не виделись? – спросила Генриетта, не моргая. – Почему ты не познакомила меня с ним?

– Потому что он не имеет к тебе никакого отношения, – сказала Гэби.

– Он мой папа, – сказала Генриетта.

– Он не твой папа, – сказала Гэби.