Марк Поповский - Третий лишний. Он, она и советский режим

Итак, классики марксизма в общем-то не скрывали: в предсказанном ими будущем социалистическом обществе сексуальные отношения будут свободными, брак, семья станут играть второстепенную роль. Главное будет определять любовь, желание двоих соединиться. Ту же мысль развивал и крупнейший среди социалистов знаток женского вопроса Август Бебель (1840–1913). В своей книге „Женщина и социализм” (50 изданий только в Германии!) этот убежденный социалист и деятель рабочего движения разъяснял, что переворот, то есть социалистическая революция, „уничтожит господство человека над человеком и каждого капиталиста над рабочим. Тогда-то, наконец, придет золотой век, о котором люди мечтали тысячелетиями”. „Для женщин, — предсказывал Бебель, — золотой век, то есть эпоха после социалистической революции, выразится в том, что в выборе любимого человека женщина станет „свободной и независимой”. Как и Маркса, Бебеля не удовлетворяет брак в его старом, буржуазном смысле. Он писал не о браке, а о „союзе” двоих. „Этот союз является частным договором без вмешательства должностных лиц. Социализм здесь не создает ничего нового, он лишь снова поднимает на высшую ступень… то, что было общепризнанно, пока в обществе не наступило господство собственности” [13] Август Бебель. „Женщина и Социализм”. Одесса. „Буревестник”, 1905, с. 353. .

…Сексуальная свобода, которая, по мнению Энгельса и Бебеля, наступит тотчас после того, как общество освободится от частной собственности, действительно проявила себя вскоре после Октябрьской революции 1917 года. Жена Ленина Надежда Крупская, считавшаяся в партии главным специалистом по женскому вопросу, так рисует обстановку в стране к 1920-му году: „Постоянные эвакуации, неустойчивость всех социальных условий, характерные для переходных эпох, стоянки армий, — все это способствовало брачным связям… Связи эти носили и носят в большинстве случаев заведомо для обеих сторон временный характер”. И далее: „Война (гражданская. — М. П.) довела страну до крайнего предела нищеты и разорения. А нищета, как правило, могила всех человеческих отношений. И мы видим, как из-за хлеба, из-за разрешения протащить через заградительный отряд мешок муки женщина идет на все — отдает самое себя. Негодяев, готовых воспользоваться беззащитностью женщины, еще достаточное количество, и беременеют женщины от людей, которых в лицо не видели раньше. Нищета заставляет продаваться, продаваться не проститутку, которая делает из этого промысел, а мать семейства, часто ради детей, ради старухи матери” [14] Надежда Крупская. Статья „Война и деторождение”, журн. „Коммунистка” № 1–2, 1920. .

Разговоры о старухе-матери должны были, очевидно, объяснить, почему это капиталистов и помещиков уже нет, а проституция продолжается. Проституция продолжается в СССР и по сей день, и об этом мы будем иметь возможность поговорить в следующих главах. Но не проституция была самой главной среди российских бед 20-х годов. Все, кто писали о становлении советской власти, рассказывали о неслыханном разврате и массовых насилиях, которыми сопровождалось движение Красной армии. Исаак Бабель, участник сражений с поляками в 1920 году, боец прославленной Первой конной армии Буденного, выпустил в 1924 году книгу „Конармия”. Переведенная на 20 языков, книга Бабеля камня на камне не оставила от фантастического мира, выстроенного мечтателем социалистом Августом Бебелем. Бабель-художник и участник событий показал, что люди, обещая принести в мир высшую справедливость, понятия не имели об элементарных правах человека, в том числе о правах женщины. Солдатские вожделения большевистского воинства не останавливались ни перед чем. Ни старость старух, ни девственность девушки-полуребенка, ни безутешная печаль вдовы, оплакивающей умирающего мужа — не удерживали насильников в красноармейских шлемах. В книге Бабеля рассказано, что кавалеристы Семена Буденного (того самого, которого Сталин сделал впоследствии своим маршалом) не только насиловали, но избивали свои жертвы и даже убивали их.

Психологию насильника с красным бантом на стволе винтовки раскрыл и другой советский писатель 20-х годов В. Зазубрин. Его любимый герой, вчерашний заводской рабочий, призванный в Красную армию для борьбы против царского адмирала Колчака, ведет спор с интеллигентом-врачом по поводу двух изнасилованных девочек, дочерей купца.

— А почему я их должен жалеть? — с чувством абсолютной правоты спрашивает владелец красного банта. — Они же, девки эти, вредного буржуазного классу. Ихный батька меня или кого там еще — эксплоатировал? Эксплоатировал! Теперья наша власть над ним и над всем его кублом. Вот и насилуем. По законному праву.