Филипп Поццо ди Борго - Второй шанс (ЛП)

– Помнишь ли ты ход своих мыслей?

– Да, да, разумеется.

– Итак, что ты собираешься сказать Беатрис, когда она придет?

– Я собираюсь просто смотреть на нее. Дай мне отдохнуть!

Мой голос и внутренний я спорили постоянно, пока я уже не мог понять, кто есть кто.

Я месяцами смотрел в потолок, и мне не было скучно. Уставившись в ослепительную белизну, я оплакал потерю своего тела и вернулся в мир живых. Я приручил голос, из-за которого меня могли бы признать сумасшедшим. Всё, в чем мы нуждаемся, было для меня под замком. Я забыл ужасные времена, которые провел, учась дышать без аппарата искусственной вентиляции легких и жить, используя те частички моего тела, которые ещё остались, и которые мне добавили. Поддерживаемый на поверхности всей той активностью, которая происходила внутри меня, убежденный любовью Беатрис, я поправлялся.

Я тщательно исследовал те немногие чувства, которые у меня еще остались. Я готовился к визитам Беатрис с помощью бесконечных внутренних бесед. Когда она была со мной, я исчезал, запоминая каждый ее взгляд, каждое слово. Её надежда была заразительной. Когда она была рядом, все частички моей новой реальности начинали складываться вместе.

Моя вера в будущее принимала форму в тишине. Шли часы. Всё, что мне было нужно, это думать о физическом выживании. Было важно, чтобы я не повернулся спиной к надежде. Я мог ощущать ужасную боль в тех частях моего тела, которые ещё сохраняли чувствительность, что приводило к тому, что дезориентированный, я задыхался. Но как только боль ослабевала, возникала надежда. А вместе с ней и чувство, как будто я родился заново.

Тишина.

В то катастрофическое время я всё ещё смел верить в то, что всё может измениться. Пропасть между тем, что я испытывал, и счастьем, в ожидании которого я находился, усиливала мою надежду.

Неспособность двигаться и болезнь ломают и повреждают тело, но когда вы противостоите смерти, они также впускают дыхание жизни в виде надежды, которая постоянно пополняется. Когда вы правильно ее вдыхаете, вы находите свое второе дыхание.

Марафонцы знают о том, что такое второе дыхание. Это что-то вроде состояния благодати. Твое дыхание становится спокойней и глубже, вся боль исчезает. Я боролся за то, чтобы дышать, сорок два года. Мы все задыхаемся, потому что бежим слишком быстро, потому что хотим быть лучшими, первыми. Люди, которые могут лучше всех дышать через двадцать или тридцать километров – это те, которые могут вообразить достижение цели. Это может быть встреча с Богом или новой любовью, но представление о том, как этого достичь, имеет большое значение.

Нельзя пробежать марафон, не превзойдя себя.

Когда ты можешь увидеть нечто большее за криками, за шепчущей уверенностью, за стерильными постелями, ждущими своих хозяев, ты понимаешь, что человечество состоит из теней мертвых и их стонов. Ты приходишь к выводу, что было что-то до и будет после, что древние разделяют с нами этот мир, что вечность населена теми, кто пришел до нас. Надежда – это мост, который ведет, как говорит Халиль Джебран в своей книге «Пророк», из «воспоминаний, этих мерцающих сводов, покрывающих вершины разума» до вечности.

*

Зазвонил телефон. Небесный голос наполнил комнату: – Это Мари-Элен Матьё, директор ХАИ, христианской ассоциации, помогающей инвалидам. Я видела вас в ток-шоу Жана-Мари Кавады «Процесс века». Я бы хотела, чтобы вы выступили на одной из лекций, которые я устраиваю.

Я определенно стал ближе к небесам.

– Это очень лестно... Но я не уверен, что у меня много свободного времени. И я едва ли могу назвать себя верующим. И что касается моих мыслей по поводу инвалидности, я по-прежнему ещё неопытен.

Однако, как я мог отказаться? Я не хотел спорить, выступление должно было состояться через три месяца, и, если мне повезет, события могут сложиться в мою пользу.

– Я бы хотел, чтобы моя жена, которая больна уже пятнадцать лет, выступила вместе со мной. Благодать ее веры прекрасно бы сбалансировала нас обоих.

– Как бы вы хотели назвать свое выступление?

Я был изнурен, у меня не было никаких опорных точек, лишь внезапное озарение.

– Второе дыхание.

– Очень хорошо, мы объявим о нем под названием «Второе дыхание Филиппа и Беатрис Поццо ди Борго».

– Нет, оно должно называться «Второе дыхание Беатрис и Филиппа».

Она удивилась, но я отстоял это название. Я чувствовал себя так, словно она оказала мне неоценимую услугу, позволив выразить свои чувства.