Тимур Зульфикаров - Странствия Ходжи Насреддина в XXI веке. Новое учение древнего мудреца

И ханства… царства… бекства
Обратились в бегства…
И растворились в небытьи…
Без памяти…
И без наследства…

И только Чаша Золотая
Не подломилась под копытами
Не сдалась…
Не расплескалась…
За добрые мечтания…
За добрые слова…
За добрые деяния…
Айххххх!..

…Один в горах Фан-Ягнобских…
Всепустынных…
Я пью из Чаши Золотой
Всеми забытой…
Всеми забытый…
У родника Чашми тилло
Всеми заброшенного…
Всеми позабытого…

Но гриф зороастрийский замогильный…
Над мною ходит… бродит…
В небесах бездонных зороастрийских…
И бросает мне перо…
Всевечное…
Зороастрийское…
И я пишу его пером…
В песке у родника…

О добрые мечтанья…
О добрые слова…
О добрые деянья…

О, жрецы-мобеды!..
Где вы?..
Где ваши упованья?..
Просветленья?..
Пророческие бормотанья?..
Иль под копытами гортанными остались…

Дожить до бездонной старости… добраться… доковылять…
И стольких любить, лелеять, и насмерть… навек потерять…
Айхххх!..
Как будто бредёшь по бескрайнему кладбищу, где под крестами и плитами одне друзья…

О, Боже!..
Я притомился… забылся…

Ах, где бы присесть на чью-то скамейку могильную…
Иль в русской родной материнской
Иль в отчей таджикской земле
Поспать… почудить… полежать…
На вечное воскресенье поуповать…

Господь…
Где ж могила моя…

Там вечность
Пусть Ад…
Пусть Рай…
Я здесь беспредельно устал…

Ветер в высоких травах…
В ромашках… в цикориях… в тысячелистниках… в зверобоях… в бессмертниках…

— Дервиш Ходжа Зульфикар…Почему ты так любишь ветер?..

— Потому что ветер качает… волнует высокие… дикие травы
Вокруг моей одинокой глиняной кибитки на Золотой горе…
И вот мне чудится что кто-то бредёт ко мне…

То ли пророк Заратустра с погребальным грифом на плече…
Все забыли Его…
А я не забыл…
То ли Овидий Назон с заплаканными песнями…
В тоске об изгнавшем его навек Риме…

То ли апостол Иоанн с острова Патмос…
С пергаментом, на котором начертан неоконченный Апокалипсис…
И Он ещё дымится и обжигает апостолу персты ликующие… бугристые…
То ль трёхтысячелетний бродяга Одиссей с переломанным веслом,
Заблудившийся в таджикских горах…
В поисках давно сгинувшего океана Тетис…

То ли Данте, вечный изгнанник
С рукописью ещё никому не известной «Божественной комедии»…
Горбоносый… гордоликий флорентинец потерял один пылающий адский лист…
А я подобрал…

То ли Пушкин с комком дуэльного кровавого снега на ладони…
Так тяжко эфиопскому пылкому сердцу биться в вечных русских снегах…

То ли Есенин…Ещё живой… курчавый… весёлый…
Синеокий… как василёк или цикорий…
Но петля уже дрожит… готовится в руке его убийцы…

Ай, Айседора!..
Ай!.. Нагая Пляска Смерти…
Ай!.. В травах диких… вольных…

То ли жнец с серпом…
То ли смерть с косой…

Кто ж мой гость?..
Но я ко всякому готов…

Ах!.. Ветер в травах!..
Иль это матушка моя Людмила…

Вместе с женой моей Людмилой…
Обнявшись … улыбчиво бредут к моей кибитке с Того Света…
А на земле они не любили друг друга…
А там возлюбили…
Ибо Рай — это Сад, где все любят всех, как родных…
Ах, ветер в травах…

Ах, то ли кто-то из чад моих,
Меня заживо, в суете сует, в мглистом море мирском, позабывших…
Виновато бредёт к кибитке моей…

То ли кто-то из моих останних друзей,
Ещё не ушедших туда,
Радостно… задыхаясь… восходят по Золотой горе
С недопитым кувшином …

Ах, ветер в травах…
Вот почему я люблю… жду… лелею тебя…
Выходя по утрам,
Как птенец из гнезда…
Из моей одинокой… заблудшей кибитки…

Была весна в горах текучих талых
И мимо одинокой глиняной кибитки дервиша на Золотой Горе проходили бесконечные тучные тесные стада отары пахучие и чабаны немые от дорог и троп…
И волкодавы вечноголодные…
Иные бараны даже забредали в вечно отворенные от одиночества двери и лезли в кибитку и дервиш выталкивал их с улыбкой…