Андрей Шляхов - Главврач

— Напрасно утруждаетесь, Константин Петрович, — строго сказал Обёртышев. — Переиграть не получится, придется отвечать за содеянное.

«Хорошо если только за это» чуть было не сорвалось с языка, но Константин вовремя успел его прикусить — не тот был момент, чтобы ерничать. Строгое «переиграть не получится» означало, что главного врача кто-то «заказал». Точнее, не самого главного врача, а его должность.

По двести восемьдесят пятой статье Уголовного кодекса, карающей за злоупотребление должностными полномочиями, Константина могли лишить свободы на срок до четырех лет. За нецелевое расходование бюджетных средств, совершенное группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере, свободы могли лишить и на пять лет. У нас не Америка, сроки не плюсуются, а поглощаются, но, тем не менее, отсиживать несколько лет Константину совершенно не хотелось. Если уж суда не избежать, то надо постараться свести наказание к минимуму и получить отсрочку исполнения приговора, иначе говоря — условное наказание. Оставаясь на свободе, он еще может побороться за медсанчасть — вдруг что-то да получится.

Будучи человеком предусмотрительным, Константин заранее расстилал соломку везде, где только можно, но своим личным адвокатом обзавестись не удосужился, как-то незачем было. А зря. Теперь приходилось лихорадочно искать надежного защитника. Времени на поиски было немного — как только завершится назначенная следователем экономическая экспертиза, будет возбуждено уголовное дело. Константина, Нину Лазаревну и завхоза отстранят от работы, но, скорее всего, оставят на свободе под подпиской о невыезде и к этому моменту адвокат непременно должен быть.

— Знаешь, у меня на примете есть один дядечка, довольно толковый, — сказала Рита в самый разгар поисков. — Я с ним лично не знакома, знаю только, что он отмазал отца моей подруги от обвинения в незаконной приватизации какого-то санатория в Наро-Фоминском районе. Подруга говорила, что он настоящий волшебник — вывернул дело наизнанку и нашел столько нарушений, что суд направил дело на дополнительное расследование, в ходе которого все обвинения были сняты.

— Что за подруга? — поинтересовался Константин.

— Да так, работали когда-то вместе, — ответила Рита. — Ты ее не знаешь.

Круг общения Риты за пределами медсанчасти был для него terra incognita. [31] Terra incognita — «неизвестная земля» (лат.) Рита редко упоминала о ком-то из своих знакомых, причем предпочитала обходиться без имен и подробностей. «Одна моя подруга», «мой бывший коллега», «давний знакомый»… Константин был знаком только с неким Альбертом, который снабжал Риту какой-то невероятно замечательной латвийской косметикой. Эта косметика, разумеется — сделанная только из натуральных ингредиентов с добавлением янтаря (как, интересно, они его добавляют?), не была сертифицирована в России, поэтому ввозить ее приходилось тайком и продавать тоже без лишней огласки, через распространителей. Знакомство с Альбертом было случайным. Однажды Константин застал в кабинете Риты странную сцену — подруга отсчитывала тысячные купюры какому-то хмырю с «хвостиком» на затылке и массивной серьгой в левом ухе.

— Вообще-то полагается наоборот, — пошутил Константин. — Пациенты должны платить докторам.

— Это мой поставщик натуральной косметики, — пояснила Рита, — выложив на стол перед хмырем последнюю купюру.

С адвокатом, умеющим выворачивать дела наизнанку и выводить своих клиентов из-под карающего меча правосудия, определенно стоило познакомиться. Фамилия у адвоката была необычная — Вяче́слов, а звали его обычно — Михаилом Юрьевичем, как Лермонтова.

— Я — Вяче́слов, а не Вячесла́в, — сказал адвокат при знакомстве. — Фамилия такая.

— А я Ива́нов, а не Иванов, — в тон ответил Константин, почувствовав интуитивное расположение к собеседнику.

Выслушав подробную исповедь Константина, адвокат смешно надул и без того пухлые щеки и покачал головой.

— Сложный случай? — спросил Константин.

— С легкими ко мне не приходят, — усмехнулся адвокат. — С легкими — это к нотариусу. Скажу сразу — оправдания для вас я добиться не смогу…

Константин уже не раз слышал эту фразу. Значение имело то, что говорилось дальше.

— Как говорил Конфуций, правосудие торжествует даже в тех случаях, когда у него нет для этого оснований, — продолжал Михаил Юрьевич. — А в вашем случае основания налицо. Но если вы станете следовать моим советам, то условный срок я вам гарантирую. Но вы должны покаяться, возместить до суда весь нанесенный ущерб и найти какую-нибудь условно благовидную причину, толкнувшую вас на этот шаг. Тяжело больных родственников не имеете?