Илья Фальковский - Володя, Вася и другие. Истории старых китайских интеллигентов, рассказанные ими самими

Все эти мысли вихрем пронеслись в моей голове в тот раз.

— Любишь Путина! Это здорово! — расцвёл директор. — Скоро мы объединимся и вместе с Путиным надерём Обаме зад!

Я не понял, кто это «мы». Может быть, Россия и Китай. А может быть, мы трое — Путин, он и я. Во всяком случае, он явно считал, что нас в мире три брата. Он, Путин и я.

И сейчас он шёл мимо. И увидел, как одного из братьев обижают. Нас было трое. А теперь останутся двое. Он и Путин. А как же я? И он бросился мне на помощь, не раздумывая и даже не выясняя, что я натворил. Наверное, он тот, кто сдаёт помещения в аренду, потому что все эти продавцы его уважали. Они расступились. Он приобнял за плечи хозяина и увёл его в магазин. Потом вернулся за его женой и пострадавшим. Тот вдруг окончательно разъярился, потому что смекнул, что проиграл. Проиграть — значит потерять лицо. А по-китайски нельзя терять лицо. Он подпрыгнул и завопил:

— Эй, иностранец! Ещё раз попадешься мне на глаза, мы тебя с друганами на нож поставим!

И ушёл. Толпа тоже сразу рассосалась. И мы пошли домой. Жена плакала. Мне было стыдно.

В тот момент я снова не знал, вернусь ли в Китай. Жена сказала, что китайцы не прощают обид, и никогда их не забывают. Они очень злопамятны. Это не русские, которые напьются, подерутся, а потом ещё крепче подружатся. Чужой менталитет мне не понять, как бы я ни старался.

Но осенью я, как всегда, вернулся и приступил к работе. У нас в университете действительно кого-то зарезали. Но не меня, а одного студента.

А меня вызвали на сцену, вручили грамоту, как «выдающемуся преподавателю», и наградили деньгами.

— Так держать! Работайте дальше! — хлопал меня по плечу ректор.

Я гадал, знает он про летний инцидент или нет?

А студенты теперь меня почему-то зовут «чжэнь лоу» — «сторожевая башня».

Я работаю в университете в Гуанчжоу.

Преподаю русский язык.

Живу в кампусе, в служебной квартире.

Но по выходным я приезжаю к себе на остров.

Здесь у меня своё жильё.

Здесь мой настоящий дом.

По утрам я ем лапшу в местной забегаловке.

Рядом в большом чане с чайным соусом варятся куриные яйца.

В деревне по соседству в земле запекаются курицы — местное блюдо.

Проезжая мимо на скутере, я вдыхаю дым с их вкусным запахом. Скутеры — обычное здесь средство передвижения. Сотни скутеров бороздят узкие улицы и переулки нашего посёлка. На машине сюда лучше не заезжать. Рискуешь надолго застрять в пробке, а то и поцарапают бока.

Купаюсь в морских волнах.

Вместе с деревенскими мальчишками изучаю боевые искусства.

Неподалёку от нашего дома есть порт.

По ночам я люблю слоняться по порту.

В детстве я любил читать Александра Грина.

Я не помню, о чём он писал.

Но я помню, что он тоже жил в порту.

Рядом со мной тёмные силуэты деревянных шхун и джонок. Изредка кальмароловка заливает меня хищными огнями своих ламп. Кальмароловка уходит в ночное. Кальмаров ловят на свет.

Длинная набережная уводит в никуда. Налетает сладкий морской ветер. Иногда в кустах раздаётся писк, и дорогу перебегает крыса. Иногда мной овладевает безумие. Но о нём я не буду говорить. Всё равно нет слов, чтобы его описать.

В руках у меня неизменная бутылка настойки. Настойка глушит моё одиночество. Я жажду общения. Но где его найти в пустом ночном порту?

Я сворачиваю в трущобные переулки ближайшего квартала. Впереди призывно горят красные вывески парикмахерских. Я выбрасываю пустую бутылку в мусорный бак.

Перед входом в одну из парикмахерских скелеты брошенных на ночь тук-туков — так называют здесь моторикш.

В одном из них развалилась деваха, закинув голые ноги на руль.

— Есть у вас массаж? — спрашиваю я.

Она выдувает мне в лицо жвачный пузырь.

— Мы не делаем массаж, — мотает она головой, — мы делаем любовь.

Я не хочу любви. Я просто хочу общения. Я иду дальше.

Порт Чжапо

Ещё в одной парикмахерской я покупаю массаж. Мне делает его худая женщина средних лет с узкими полосками морщинок у глаз. Пару раз она предлагает заняться любовью.

Но я упорно отказываюсь. Мне просто нужно общение. И мы общаемся.

Она рассказывает о своей родной провинции. Сычуань — звучит аппетитно и сытно. Говорит о том, что у неё был муж. Он бросил её. После развода ребёнок, пятилетний малыш, остался с мужем. Она приехала сюда на заработки.