Николай Васильев - Три жизни одного из нас [СИ]

— Рис в мешке кончился, Сергей Андреевич…

— Так начни другой мешок, Люда…

— Но я не знаю, где он…

— Ох, смерть моя… В продуктовой же палатке, как войдешь — слева, на втором стеллаже.

— Ну, не сердитесь, Сергей Андреевич… Вам воду под кофе вскипятить?

— Хорошо, Люда, вскипяти.

— Все, я уже пошла…

«Пошла она… — усмехнулся Карцев. — Уже…»

— Ты что, каждое утро с ней так нянчишься? — спросил из своего спальника Кривонос.

— Да нет, — поморщился Карцев. — Обычно она со мной все с вечера согласовывает… Говорит, что для нее в кулинарии самое трудное — составление меню.

— Детский сад… Зря я поддался на уговоры этого горняка: мы вместе, мы вдвоем… Как они хоть уживаются меж собой?

— Пока все тихо. Правда и любви великой незаметно: он все вечера у ребят в карты играет, а она одна в палатке сидит.

— Одна значит… Это в восемнадцать-то лет? Рискует горнячок: в такие годы у одинокой девушки, которая уже не девушка, шашни мигом заводятся… Кстати, то ли мне показалось, то ли она вот к тебе уж и льнет?

— Вам показалось, Аркадий Алексеевич! — отрезал Карцев и решительно полез из спальника.

После завтрака Карцев и Кривонос вернулись в палатку и разложили на столе геолого-топографический план участка Углового, на котором сейчас работал отряд Карцева. Этот участок был намечен к первоочередному опоискованию на полиметаллическое оруденение по итогам прошлогоднего детального геохимического опробования покровных суглинков (на сложившемся жаргоне — по результатам «металлки»), в которых были выявлены высокие содержания свинца, цинка и серебра. Местами аномальные пробы группировались в ореолы, которые по геологической логике должны были соответствовать выходам к поверхности рудных тел. Но…

Сергею Андреевичу еще до выезда в поле не нравились эти ореолы. На его взгляд их было слишком много (около двух десятков), они были малы (100-200х200-500 м) и рассеяны практически по всей площади участка, что порождало самые нелепые суждения о структуре прогнозируемого месторождения. К тому же некоторые из ореолов оказались «профильными», то есть зафиксированы в одной линии отбора проб при полном отсутствии аномалий на смежных, параллельных профилях. Это обстоятельство усугубило недоверие Карцева к результатам опробования, и он высказал его Аркадию Алексеевичу при проектировании поисковых работ на участке.

— И что же ты предлагаешь? — насупился Кривонос. — Проигнорировать эти ореолы? Все прошлогоднее опробование — псу под хвост? Нет, дорогой, так не пойдет! Некоторый резон в твоих опасениях есть, но нам никто не позволит оставить без проверки хоть один контрастный ореол… Так что — лопату в зубы и копай: по одной линии шурфов через эпицентр каждого ореола. Пусть рудными окажутся всего несколько из них, но наша совесть будет чиста…

— Хочу предупредить, Аркадий Алексеич, что если я прав и на каком-то этапе обработки проб произошло их взаимное загрязнение или, того хуже, значительная часть проб подменена дубликатами других, то канитель с проверкой ореолов окажется почти зряшной: на месте ореолов мы вообще ничего не обнаружим, а рудные тела могут «спрятаться» в фоновом геохимическом поле…

— Ты ври, да не завирайся! Какая-такая подмена? Где, когда и кем? Ты соображаешь, в чем обвиняешь людей? Это же подсудное дело…

— В моей практике на Урале такой прецедент был, — упорствовал Карцев. — Некоторые дробильщицы в целях «экономии» своего труда и времени квартовали одну истертую пробу и рассыпали ее в четыре пакетика, присваивая им номера еще не истертых проб, обычно смежных. А неистертые пробы просто высыпали в отвал. Конечно, этот фокус был возможен только при отсутствии должного контроля за их работой и при наличии объемных проб — как раз вроде наших.

Кривонос уставился на него с большим сомнением:

— И как же вы эту подмену доказали?

— Очень просто. Когда подозрения окрепли, мы подложили по дробинке в каждую пятидесятую пробу партии из тысячи проб, где высокого свинца заведомо быть не могло. И получили в результате около двадцати точечных аномалий свинца, но лишь несколько из них пришлось на пробы с подложенными дробинками. Что и ожидалось получить… Правда, образцово-показательного судилища не было, виновная уволилась по собственному желанию, но прочие стали шелковыми и подобная «химия» прекратилась.

— Мгм… — пожал плечами начальник. — Все, конечно, может быть. Но, я думаю, проверка горными работами установит истину…